Эндрю Лэнг - Жёлтая книга сказок

Тогда столкнула ведьма настоящую королеву с борта в каменную лодку и крикнула:

– Заклинаю тебя страшным заклятием! Плыть тебе, не меняя курса, не останавливаясь, покуда не доберёшься до моего брата, который в Нижнем мире обитает!

Королева, безмолвная, покорная, села в лодке на скамью, но за вёсла не взялась, парус не поставила. Лодка сама собою понесла королеву в море.

Едва лодка скрылась из виду, мальчик заплакал, забился в крике. Ведьма так и эдак его успокаивала, да всё напрасно. Тогда спустилась она в трюм, разбудила короля Сигурда и давай бранить его, распекать – почему одну её на палубе бросил, почему не стоит кормчий у руля, почему никто кораблём не управляет?

Немало удивился Сигурд: никогда не слыхал он от своей жены резкого слова. Но на сей раз Сигурд счёл, что жена права и гневается обоснованно. Вместе с ведьмой пытался он успокоить ребёнка, но все усилия были тщетны.

Тем временем снова поднялся ветер. Сигурд разбудил корабельщиков, велел им ставить паруса, править к заливу.

Скоро причалил корабль в столичной гавани. Весь народ был очень опечален кончиной старого короля, и потому Сигурда, его наследника, встретили приветливо. Стал он править страной, как ему и полагалось по рождению.

А маленький сын Сигурда, с тех пор как ведьма заняла место его матери, плакал и кричал беспрерывно. Очень дивился тому Сигурд, ведь раньше мальчик был весёлым и спокойным. Взял тогда Сигурд сыну в няньки девицу благородного происхождения. Едва малыш оказался у неё на руках, как перестал плакать и снова начал улыбаться.

Зато король Сигурд всё чаще замечал: очень изменилась его жена после морского путешествия. Прежде никогда она ему не перечила, а тут стала капризной, привередливой, упрямой и несговорчивой. Не укрылись эти перемены и от внимания придворных.

Служили у Сигурда двое юношей – одному было восемнадцать лет, другому – девятнадцать. Лучшей забавой почитали они игру в шахматы, а комната их находилась рядом с покоями королевы. Нередко слышали юноши, как королева разговаривает сама с собою, – слышали, но к словам не прислушивались.

Впрочем, до поры до времени. Однажды, когда королева говорила особенно громко, юноши прильнули к щели между дверью и стеной. Вот что они услышали:

Приговаривая так, мнимая королева шумно зевала, а на последнем зевке стала уродливым троллем. Это юноши видели собственными глазами. А ещё видели они, как из-под пола появился трёхголовый великан с большим мешком. Великан назвал ведьму сестрою и поставил перед ней мешок, а ведьма начала выхватывать оттуда куски сырого мяса и жадно пожирать. Так и опустошила весь мешок. Теперь уже юноши не удивлялись, почему за столом, в присутствии короля Сигурда, их королева почти не притрагивается к пище!

Как только последний кусок мяса исчез в ведьминой пасти, трёхголовый великан провалился под пол, а ведьма приняла облик прекрасной королевы.

Мы же вспомним о маленьком сыне Сигурда, отданном на попечение знатной девицы. Однажды вечером нянчила она ребёнка, и одна свеча горела в комнате. Вдруг половицы полетели в разные стороны, образовалась дыра, и из этой дыры поднялась прекрасная женщина в белых одеждах. На ней был тяжёлый железный пояс, к поясу крепилась железная цепь, и другой её конец уходил куда-то вниз, очень глубоко. Прекрасная женщина шагнула к няне, забрала у неё дитя и на миг прижала к груди, потом отдала обратно и исчезла под полом, а половицы встали на свои места, будто ничего и не было. Ни слова не произнесла таинственная женщина, однако няня себя от страха не помнила. Никому не решилась девушка рассказать об этом происшествии.

Назавтра снова сидела она при свече с ребёнком на руках, и в тот же самый час половицы полетели в стороны, и из отверстия поднялась прекрасная женщина в белых одеждах, с железным поясом на цепи. Снова взяла она ребёнка у няни, прижала к себе, но на сей раз произнесла:

– Два использованы, лишь один остался.

С этими странными словами женщина вернула ребёнка и скрылась под полом.

Ещё страшнее стало бедной няне. Казалось ей, что королевскому сыну грозит опасность, но о загадочной женщине няня плохо не думала, ведь та вела себя, как родная мать мальчика.

Няня припомнила слова женщины, стала думать, что бы они значили, и вот что надумала: поскольку уже два раза являлась женщина, не иначе как явится она теперь в третий раз – последний.