Китти Ричардс - Рататуй

– В общем, вот, – сказал Лингвини, обращаясь к Реми. – Здесь, конечно, мало всего, но зато здесь, ну... – Лингвини оглянулся по сторонам. – Не много всего, – неловко закончил он. – Но могло быть хуже. Тут есть и отопление, и свет, и даже кресло с теликом, – добавил он, пожав плечами. – Так что, ну ты понял, чувствуй себя как дома.

Реми оглядел своё новое жильё. Затем посмотрел на Лингвини, широко улыбнувшись. Он был очарован!

Позже той ночью на экране мерцал старый французский фильм, Лингвини похрапывал в своём кресле. Реми же, укутавшись в рукавицу-прихватку, лежал на подоконнике и мечтательно созерцал огни Парижа. Он усмехнулся и закрыл глаза. Завтра для него начнётся совершенно новая жизнь.

На следующее утро Лингвини бодро вскочил с кровати. Он взглянул на подоконник.

– Утро доброе, мини-шеф, – зевая, сказал он. – Проснись и пой.

Но в рукавице никого не было. Лингвини сразу же предположил худшее.

– Идиот! – со стоном выругал он себя. – Я же знал, что это случится! Пустил крысу к себе и предложил ей чувствовать себя как дома.

Он бросился к холодильнику, распахнул его и заглянул внутрь. Холодильник был пуст.

– И яйца пропали! Тупица! Он похитил еду и ударился в бега! – Лингвини покачал головой, поражаясь своему простодушию и доверчивости. – И чего я только ожидал? Вот что получаешь, если доверяешься кры...

Лингвини обернулся и обнаружил, что Реми готовил завтрак на его небольшой плите. Маленькая крыса выглядела вполне довольной собой. Стол был накрыт на двоих.

Лингвини заморгал:

– Что... Это для меня?

Реми утвердительно кивнул. Умело, но не без усилий он переложил большую часть омлета на тарелку Лингвини, остаток – в свою. Лингвини уселся за стол и отправил полную вилку омлета себе в рот.

– М-м-м, отлично вышло, – проговорил Лингвини, затем взглянул на часы. – О нет! Мы опаздываем! И это в первый же день! Бежим, мини-шеф!

Лингвини затолкал в себя остатки омлета и схватил пальто. Он бесцеремонно взял Реми, засунул его в карман пальто ещё до того, как изголодавшийся крысёнок успел хотя бы попробовать своё блюдо, и выбежал из квартиры.

На кухне «У Гюсто» все повара собрались вокруг Колетт, которая вслух читала отзыв из сегодняшней утренней газеты. Даже Живодэру стало любопытно. Он зашёл в кухню и замер, навострив слух.

– «Хотя я, – читала Колетт, – как и многие другие критики, списала ресторан Гюсто со счетов после смерти его великого шефа, этот суп стал настоящим откровением: пряный, но утончённый вкус».

Живодэр был ошеломлён.

– Солин Лё Клэр?

– Именно! – ответила Колетт, прежде чем продолжить читать дальше. – «Вопреки всему “У Гюсто” снова захватил наше внимание. И лишь время покажет, заслуживает ли он его».

Лингвини добрался до ресторана и теперь стоял у дверей снаружи в неуверенности. В его ладони был зажат Реми, и Лингвини мучительно пытался придумать, куда его можно перепрятать. Под рубашку? Не пойдёт. В рукав? Ответ отрицательный. В носок? Невыполнимо. Может, прямо в штаны? Реми взглянул на него глазами, полными ужаса.

– Да, я знаю, что это и глупо, и странно, – сказал Лингвини, в голосе которого слышалось подступающее отчаяние, – но никто из нас не справится с этим в одиночку. Поэтому нужно сделать всё вместе. Так? Ты со мной?

Неохотно, но всё же Реми кивнул.

Лингвини поместил Реми к себе под рубашку.

– Так сделаем же это! – прокричал он, пытаясь себя раззадорить.

Распалившись от играющих нервов, он шумно распахнул двери кухни и широко зашагал к своему рабочему месту. Однако крыса, копошащаяся в одежде Лингвини, превратила его бравый уверенный шаг в причудливые пошатывания и подёргивания. Повара в немом изумлении наблюдали за своим новым напарником.

Белый высокий поварской колпак, новый головной убор Лингвини, лежал как раз неподалёку от его рабочего места. Лингвини взял его и, тяжело сглотнув, надел на голову.

Откуда ни возьмись рядом появился Живодэр. Лингвини подскочил.

– А теперь, – нахмурившись, произнёс Живодэр, – приготовь суп заново. – Затем он неприятно улыбнулся. – У тебя ровно столько времени, сколько тебе понадобится. – Сказав это, Живодэр удалился.

Юноша осмотрелся.

– Значит, суп, – слабеющим голосом произнёс он.

Итак, Лингвини начал готовить или, вернее, начал пытаться готовить. Без какого-либо умения, без изящества и уж точно не отдавая себе отчёта в своих действиях он побросал в кастрюлю те же ингредиенты, что использовал в предыдущий вечер, и размешал их.