Диана Кинг: Том и Джерри в гробнице императора

Диана Кинг

ТОМ И ДЖЕРРИ В ГРОБНИЦЕ ИМПЕРАТОРА

Повесть-сказка

Ответственный за выпуск Т. Г. Ничипорович

Редактор А. И. Конев

Корректор Т. В. Перковская

«...А потом Удавы поползли в атаку.

Воздух завибрировал от их торжествующего шипения, остро запахло пылью и мускусом. Под пестрой кожей сокращались и растягивались упругие мускулы, неистово сверкали глаза, угрожающе разинутые пасти щерились клыками.

Обезьяны попятились. Они так до конца и не смогли преодолеть врожденного страха перед Змеями. Это огромное, злобно шипящее войско, покрывшее равнину, словно толстый разноцветный ковер, возродило в их сердцах древний ужас. Но отступать было некуда: позади высилась гранитная стена Одинокой Скалы.

Обезьянье войско замерло и перегруппировалось. Вперед выступили Гориллы во главе со своим гигантским предводителем, который возвышался над всеми, как башня. Он был так широк, что, несмотря на свой огромный рост, казался коренастым. Его узловатое, как ствол старого дуба, туловище было покрыто черными волосами. Лишь по спине пролегала широкая серебристо-белая полоса. Ноги у него были короткие и кривые, а длинные мускулистые руки свешивались чуть ли не до земли.

Предводитель зарычал, и его рев был похож на грохот горной лавины. Он начал гневно стучать пудовыми кулаками по груди, выбивая гулкую дробь.

– В атаку! Победа или смерть!

И, повинуясь зову своего предводителя, Обезьяны двинулись вперед, навстречу извивающимся телам и широко разинутым змеиным пастям.

Две враждебные армии, словно две волны, схлестнулись, перемешались, закипели бурунами, закружились водоворотами. Лилась кровь, лязгали челюсти, слышались предсмертные стоны и боевой клич.

– Вперед!

Мохнатые тела Обезьян казались вплетенными в гигантский колышущийся ковер из змеиных тел. Узоры на чешуйчатых спинах переливались разноцветными красками, искрились под яркими лучами полуденного солнца.

Могучими руками Гориллы разрывали пестрые тела своих врагов на части. Орангутанги крушили плоские змеиные головы ударами дубин, а Шимпанзе швыряли в Удавов камни и острые обломки скал.

Часто в мерцающей мозаике змеиного воинства появлялись разрывы и прорехи. Но они быстро заполнялись: места павших бойцов занимали новые, свежие, полные сил воины.

Удавов было слишком много. Они сбивали Обезьян с ног и мгновенно опутывали своими кольцами, лишая их возможности двигаться, дышать, жить. Крики, боль, кровь... А сверху, в поблекших от жары небесах, висел раскаленный диск солнца.

И вдруг небо на горизонте потемнело, заклубилось, словно шум битвы разбудил огромную грозовую тучу. Вот она заворочалась, расползлась на полнеба и медленно закружилась над полем битвы.

Сражение прекратилось. Глаза воинов напряженно всматривались в черный водоворот, вращающийся над их головами. Сверху мелькали когтистые лапы, хищные клювы... Смятение охватило изумленных воинов.

– Орлы! Приближаются Орлиные стаи!

В самом деле, это летели Орлы. Огромное крылатое войско, собранное со всех заоблачных гнезд, – сотни, тысячи безжалостных воинов. Они летели сплошными рядами, один над другим, и между их крыльями не было видно просвета.

Раздался гортанный вскрик, и все орлиное воинство обрушилось вниз. Орлы не выбирали между Обезьянами и Удавами. Их острые искривленные когти с одинаковой силой рвали в клочья и мех, и чешуйчатую кожу.

Бой закипел с новой силой. Орлиный клекот смешался с пронзительными обезьяньими криками и змеиным шипением. Клювы крушили черепа и ломали кости.

В этом сражении не было союзников – у Одинокой Скалы встретились три смертельных врага. Между ними не могло быть ни перемирия, ни компромисса, ни коалиции, ведь речь шла о самом светлом, самом великом и самом прекрасном на свете.

Речь шла о Мечте.»

Гарольд закончил чтение отрывка из своего будущего романа и вопросительно посмотрел на своего друга и компаньона Мышонка Джерри. Тот сидел в глубоком кресле и смотрел в распахнутое окно.

Лето в этом году выдалось жаркое. Июньское солнце затопило город невыносимым зноем. В это время дня улицы пустели, все горожане прятались по домам, и только неугомонные Воробьи деловито сновали в жидкой тени деревьев. Воздух дрожал над раскаленными крышами.