Народные сказки - Польские народные легенды и сказки

Как-то раз ночевал солдат у одного хозяина. Поднялся он среди ночи и стал просить милостивого бога, чтобы послал он ему сто бумажек. Именно сто: если не будет хватать хоть одного крайцера [14] Крайцер — австрийская монета. , солдат не возьмет.

А хозяин с хозяйкой спали на чердаке. В потолке была дырка, и они все слышали. Разобрало их любопытство: неужто солдат и вправду не возьмет сто рейнских без одного крайцера? Было у них восемьдесят рейнских — выручка за волов, вот они и спустили их в дырку.

Солдат взял деньги, поблагодарил бога, потом зажег свет и считает:

— Это еще что такое?! Ведь я тебя, боже, просил о ста рейнских, а ты даешь мне восемьдесят?!

Швырнул он деньги, но через минуту стал рассуждать вслух:

— Э, видно, пан бог ведает, что делает. Может случиться, что нужда в деньгах будет у меня еще больше, вот тогда он мне и добавит! — сказал это и спрятал бумажки в карман.

Наутро хозяин требует, чтобы солдат вернул его деньги. Тот признался, что получил восемьдесят рейнских, но от пана бога, а не от хозяина.

Пошли они к старшине. Тот рассудил, что деньги принадлежат солдату: он просил их у пана бога — бог ему и прислал.

— Лично не мог принести, так через вас передал.

Тем бы дело и кончилось, если бы у солдата в кармане лежало целиком сто рейнских! А так ждет он, ждет, а пан бог все не присылает добавки. Что ж тут делать солдату?

Встречает он как-то монаха и спрашивает:

— Это ты — слуга господний?

— Я, — отвечает монах.

— Ага! Видишь ли, мне пан бог должен двадцать рейнских, и я никак не могу их получить; а ты, как слуга его, с ним должен встречаться. Дай мне эти двадцать рейнских, а с него их получи. Я-то ведь еще никогда его не видел.

Монах стал оправдываться, но что с того! Солдат вынул меч и пригрозил, что убьет. Хочешь не хочешь, а пришлось монаху отдавать двадцать рейнских…

Одна баба хотела еще при жизни попасть на небо. Днем и ночью сидела она в костеле и молилась.

Однажды подобрались к костелу воры. Один из них сел в корзину, а другие спустили его в храм через окно.

Спустился вор — и прямо к алтарю, стал открывать копилки. А баба решила, что это за ней явился ангел с неба. Села она в корзину и дернула веревку. Стали воры ее тянуть. Тут баба закричала:

— Несут меня ангелы на небо в кошелке!

Услышали воры, отпустили веревку и убежали, а баба об пол — бряк! Так расшиблась, что еле жива осталась.

А тот, что в костел забрался, так и сидел там до утра, пока органист не пришел.

Привели вора в суд. Судья и спрашивает:

— Зачем ты коня украл?

— Я, проше пана, — отвечает злодей, — коня не крал. Иду я, а конь стал на дороге и не дает пройти — лягается. Хотел пройти мимо морды — норовит укусить. Вот так хожу я и хожу, а тут Янек кричит: «Войтек, иди скорей сюда!» Я заторопился, хотел было через коня перелезть; только забрался, а он как поскачет со мной! А теперь получается, что я украл коня.

Однажды привели цыгана к виселице, хотели его повесить. Палач уже и петлю приготовил, но цыган вдруг попросил, чтобы судья разрешил ему перед смертью немножко поплясать. Судья согласился и велел развязать ему руки. Цыган начал петь, скакать, выплясывать какие-то коломийки да краковяки. Все смотрят, смеются, расступаются все шире и шире. Цыган плясал, плясал, а потом как прыгнет — и был таков. Бросились его догонять, да где там! Удрал.

К ночи пришел цыган к мужику, попросился переночевать. Дал мужик ему подушку и видит: вместо того чтобы положить под голову, цыган кладет ее под ноги.

Мужик спрашивает, почему, мол, так делаешь. А цыган объясняет:

— О, если бы не ноги, не носить бы мне и головы! Ноги спасли мою голову — значит, им должно быть больше почету, чем голове.

Зачастила сапожникова жена к ксендзу. Каждый день, как наступят сумерки, она соберется и уходит из дому. Муж ее спрашивает: