Эльвира Смелик - Неправильный ангел [СИ]

Мартин первым встретился ей во дворце. Конечно, не считая стражи. Он откликнулся на её зов, когда они с Лалой пытались использовать манящие чары. Да, она нашла волшебное сердце, а потом ‒ предала.

— Отдай мне свою силу! — вкрадчиво зазвучал прежде металлический голос королевы. Магнолия сложила ладони, почти прижала их к груди в трогательном жесте, и взгляд её изменился, стал мягким, наполнился сочувствием. — Тебе-то она зачем? Ты же ещё слишком юный, чтобы нести подобное бремя. И я представляю, как тебе тяжело. Разве не хочется быть беззаботным? Как все твои ровесники.

Мартин молчал, даже не пытался возражать. Закусил губу и смотрел не прямо на Магнолию, а чуть в сторону. А серебристый барьер мерцал уже не столь ярко.

‒ Отдай, ‒ продолжала королева. ‒ Избавься от нелёгкой обузы. Ты ведь, наверняка, не раз думал об этом. Насколько станет проще. Я знаю, так можно ‒ передать силу сердца другому.

‒ Тебе? ‒ зачем-то уточнил Мартин.

‒ Мне, ‒ поспешно подтвердила Магнолия. ‒ Я взрослая. С жизненным опытом. С колдовскими способностями. А ты будешь свободен.

‒ Ты вернёшь королю прежний облик? ‒ Мартин оглянулся на мантикору.

На этот раз Магнолия не торопилась с ответом, а Мартин пронзительно глянул на неё и, кажется, собрался повторить вопрос, только уже громче и настойчивей.

‒ Ты…

Королева перебила его.

‒ Лучше отдай добровольно, ‒ недобро процедила она сквозь сомкнутые зубы, и Мартин вызывающе вскинулся:

— А то, что?

Магнолия резко выбросила вперёд руку, швырнула один луч, за ним сразу другой, третий. Серебристый экран вспыхивал и дрожал. Перед глазами поплыли светящиеся точки. Даша очнулась от оцепенения, сама ухватилась за плечо принцессы.

— Лала, а ты что стоишь? ‒ крикнула с осуждением. ‒ Останови её!

Та развернулась, смерила Дашу ледяным взглядом.

— Это ещё зачем?

— Как? — Даша опешила. — Я, конечно, понимаю, это твоя мама, но… Неужели ты не видишь? Это она — тёмная сила. Она угрожает Ригании.

Лала рассмеялась в ответ.

— Никакая она не тёмная. И никому не угрожает. Просто как-то надо было заполучить силу сердца. И не считаешь же ты, будто мама не поставила меня в известность, будто я об этом ничего не знала? — она брезгливо стряхнула с плеча Дашину руку. — В жизни не встречала столь наивной дурочки! Хотя… не будь ты такой, возможно, ничего и не получилось бы. — Лицо Лалы перекосила гримаса отвращения. — Глупая, доверчивая, жалкая. Плюс ко всему — ещё и рыжая.

— Лала!

Даша не верила, что слышит подобные слова от лучшей подруги, единственной подруги. Во всяком случае, она так воспринимала принцессу всего секунду назад.

— Думаешь, почему мы позвали именно тебя? — безжалостно продолжила Лала. — Да разве найдёшь что-либо ещё более убогое? Девочка-инвалид, запертая, как в клетке. Которую никто не любит и не полюбит уже никогда. Которая никому не нужна. У которой ничего нет впереди. И которая прекрасно об этом знает. — Принцесса опять рассмеялась. — Сердце просто не могло не откликнуться, не могло не пожалеть такое ничтожество! И заметь — оно ведь откликнулось. Незамедлительно. Стоило тебе только появиться. — Лала страдальчески поморщилась. — Но кто же мог предположить, что оно — это Мартин?

— Хватит! — Даша зло оттолкнула от себя принцессу. — Сама ты — инвалид! Если заодно со своей мамочкой. Если относишься так к своему отцу.

Лалу не смутило последнее замечание, она мельком глянула на связанную мантикору, спрятанную за защитным барьером, и безразлично сообщила:

— Во-первых, он мне не родной. Приёмный. Мама за него замуж вышла, когда мне уже два года исполнилось. И во-вторых… ‒ Лала ухмыльнулась. ‒ А сама-то ты в восторге от всех своих родственников?

Даша решительно сжала губы, подбирая достойный ответ, но тут почти непрерывные чёрные вспышки и ответные серебристые взрывы неожиданно прекратились. Даша и Лала одновременно повернулись к королеве.

В руках у Магнолии рос и наливался силой чёрный шар. Он втягивал в себя энергию, отчего окружавший воздух искрился и трещал, стрелял молниями. Королева не отрывала от шара глаз, и Мартин смотрел, не мигая, опять закусив губу, боялся и готовился.

Сейчас защитный был намного бледнее, чем вначале, по нему перетекали серебристые разводы, почти как по мыльному пузырю, готовому вот-вот лопнуть. Барьер не мог держаться вечно, не мог без конца отражать удары, а у Магнолии имелся огромный запас злой силы, за много дней накопленный в чёрной туче.