Диана Кинг: Том и Джерри в подземном замке

– Развязывай!

– Но ведь я его понесу!

Тогда Джерри сам развязал рюкзак и запустил в него руку. Через несколько мгновений на полу снова появились длинная прочная веревка, мышеловка, бутылочка с надписью «ЯД», а также пособие «1001 способ как избавиться от мышей».

– Что это? – закричал Джерри.

– Понятия не имею, как все это опять здесь оказалось! – пожал плечами Том.

– Зато я знаю! – воскликнул Джерри. – А еще я знаю, что в Техас сегодня отправляюсь я один!

Не успел он договорить последние слова, как Том, словно метеор, бросился на кухню, и через несколько минут в большом рюкзаке уже снова лежали большой кусок рокфора, два пакета кукурузных хлопьев, два пакета картофельных чипсов и мешочек с крупой.

Было прохладное летнее утро. Мерно постукивали колеса мчавшегося вдаль поезда. На крыше одного из вагонов сидели Том и Джерри. Том ежился от холода, поскольку маленький рюкзак, лежавший за спиной, совершенно не закрывал его от ветра. Зато Джерри, устроившись у большого рюкзака, чувствовал себя великолепно. Он с аппетитом ел кукурузные хлопья, не обращая внимания на своего приятеля.

Наконец с завтраком было покончено. Джерри похлопал себя по животу и сказал:

– Порядок.

Том косо посмотрел на него и пробубнил:

– Надо было ехать на вагоне первого класса – там, наверное, не так холодно.

– Да, конечно, – Джерри помотал головой, – за чужой счет можно ехать и на вагоне первого класса, я тебя понимаю.

– Я же говорил тебе, что забыл деньги!

– Ага, забыл!

– Стал бы я здесь трястись! – вздохнул Том.

– Ничего, приятель! Зато посмотри, какая красотища вокруг! Поля, леса, реки!

– С вагона первого класса все выглядело бы еще красивее, – не унимался Том.

– А, по-моему, ты неправильно рассуждаешь, – возразил Джерри. – И дело не в классе вагона, а в тебе самом.

– Это почему же? – удивился Том.

– Потому что ты лентяй! Ты только и знаешь, что спать целыми днями. Ты не приспособлен к кочевой жизни. Вот, что ты делаешь, когда тебе холодно?

– Что я делаю? – вопросом на вопрос ответил Том.

– Сидишь и трясешься.

– Трясусь, а как же иначе?!

– А надо не сидеть и трястись, а чем-нибудь заниматься. Или хотя бы пробежаться по вагону.

– Так ведь холодно, я даже лапой не могу пошевелить!

– Вот! Поэтому и холодно, что не можешь пошевелить!

– Но как же я пошевелю, если мне холодно, и я не могу пошевелить?!

– Очень просто!

Том подозрительно покосился на Джерри.

– Отвернись! – приказал мышонок.

– Это еще зачем?

– Отвернись, если хочешь согреться!

Том нехотя отвернулся.

Джерри быстро достал приколотую к кармашку рюкзака иголку и, выбрав в качестве мишени на теле Тома то место, куда врачи обычно дают уколы, закрыл глаза.

– А-ай! – завопил Том.

В следующее мгновение он вскочил и со всех ног бросился бежать по крышам вагонов по ходу движения поезда. В это время послышался пронзительный гудок паровоза, и испуганный Том помчался обратно.

– Ну что? – спокойно спросил у него Джерри, когда Том остановился. – Ты согрелся?

– Тебя... тебя... тебя убить мало за такие проделки! – с трудом переводя дыхание, зло ответил Том.

– Конечно, другого я от тебя и не ожидал. Вместо того, чтобы поблагодарить меня, ты... Ладно, забудем ссоры. – Джерри зевнул. – Пока ты грелся, мне захотелось спать. Я вздремну немножко, а ты... это... любуйся на поля, леса, реки.

Последние слова Джерри произнес уже сквозь сон.

Подождав несколько минут и убедившись, что мышонок действительно спит, Том принялся копошиться в большом рюкзаке. Он был так голоден, что если бы не бабушкино наследство, то наверняка проглотил бы Джерри целиком.

Том осторожно, чтобы не разбудить мышонка, достал из рюкзака мешочек с крупой и попробовал ее на вкус.

– Какая гадость! – скривился он и сунул крупу обратно в рюкзак.

Картофельные чипсы и кукурузные хлопья также не понравились ему. Оставался сыр. Том достал рокфор и принялся грызть его, не испытывая при этом никакого удовольствия.

Джерри что-то пробормотал во сне и стал поворачиваться на бок. Сыр мгновенно оказался в рюкзаке.

Через минуту Том снова извлек его оттуда и продолжил завтрак. На этот раз его испугал гудок паровоза, когда они мчались по мосту через широкую реку. От неожиданности Том даже подпрыгнул и выпустил из лап сыр, который скатился с крыши и шмякнулся о мост.

Том готов был завыть от обиды и злости. Теперь ему ничего не оставалось, как, давясь, грызть противные кукурузные хлопья.