Юрий Розенблюм - О чём пела золотая кукушка

Погибла самобытная культура, экономика и письменность. Но памятники устного творчества народа — сказания и песни — остались, передавались из поколения в поколение и дошли до наших дней.

«Интерес русских и иностранных ученых к истории, этнографии и устному народному творчеству хакасов проявлялся начиная с первой четверти XVIII века и связан был с экспедициями, которые направлялись в Сибирь, первоначально по инициативе Российской Академии наук при Петре I.

Первая попытка записи хакасского фольклора принадлежит шведу Ф. И. Страленбергу, путешествовавшему по Сибири и побывавшему на Енисее, в районе г. Красноярска…

Сведения о фольклоре хакасов сообщают участники второй Камчатской экспедиции, длившейся с 1733 по 1743 год. В ней принимали участие члены Российской Академии наук И. Гмелин, Г. Ф. Миллер и другие».

В разные годы хакасским фольклором, в частности героическими сказаниями, занимались видные ученые. По мнению известного ученого В. В. Радлова, хакасский «эпос является самим народным сознанием, живущим в народе и меняющимся с ним».

Популяризацией и изучением богатырских поэм хакасских племен занимался известный тюрколог и первый хакасский ученый, профессор Н. Ф. Натанов (1862–1922). Он писал, что хакасские племена в своем творчестве не подверглись чужому влиянию — ни татарскому, ни монгольскому, ни русскому, они имеют свою богатую устную литературу, хотя у них и нет письменности.

Вершиной хакасского фольклора являются героические сказания — «Албанчи», «Хулатай» и другие, стоящие в одном ряду с крупнейшими эпическими произведениями, такими, как русские былины, «Манас», «Джангар», «Якутские олонхо».

В хакасских героических сказаниях, особенно в «Албанчи», осуждается захват чужих земель и порабощение людей.

Эпос передает огромную духовную силу народа, его веру в торжество добра и справедливости. Но добро и справедливость добываются в жестокой борьбе. Надо испытать и горечь поражения, чтобы острее почувствовать и осознать сладость желанной победы. Народ, страдавший от грабительских опустошительных походов и набегов, мечтает об установлении вечного мира на земле.

Автор повести «О чем пела золотая кукушка» сохранил дух и основные идеи хакасского героического эпоса. Пользуясь изобразительными средствами русской прозы, автор сумел воссоздать стиль старинного сказания, его своеобразную поэтику.

Последний раз я слушал «Албанчи» на праздновании 90-летия народного сказителя Семена Прокопьевича Кадышева. Мы, хакасы, так же не представляем хакасскую степь без седых древних курганов — могил наших предков, как не представляем нашу литературу и наш фольклор без мудрого ахсагала С. П. Кадышева (1885–1977).

Я видел, как старая лиственница обнимает своими могучими корнями макушку горы. Вот так же и образы его сказаний пленяют слушателей, цепко укореняясь в памяти.

Много раз я слушал народного хайджи и еще столько же раз послушал бы песнь о его любимом герое Албанчи.

Давно уже нет в живых старого Сояна, а песни его живут в народе, и каждый год народ добавляет к этой песне новую строку.

Повесть «О чем пела золотая кукушка» я прочитал с большим интересом. Может быть, оттого, что я вырос среди народных певцов и сам слушал и рассказывал сказания с малых лет.

А теперь и вы, юные читатели повести «О чем пела золотая кукушка», имеете возможность познакомиться со старой и вечно юной песней хакасского хайджи.

Михаил Кильчичаков

Это было в начале времен, и древняя эта быль дошла до нас от прошлых людей, которые под звуки семиструнного чатхана сложили песнь о славных подвигах могучего алыпа-богатыря по имени Албанчй, сыне гордого Хулатая, внуке мудрого Албыгана.

Сказывают, было это тогда, когда еще начинала только зарождаться опоясанная небесным сводом земля; когда желто-красная медь только еще начинала затвердевать, когда густопенные, быстроструйные реки с шумом прокладывали себе русла среди огромных каменных глыб; когда стройные вершины ста пород деревьев, мерно покачиваясь, устремляли свои верхушки в глубь неба и не знавшая еще следов человека и когтистого зверя поверхность земли стала покрываться вечнозеленой и густолиственной тайгой.