Божена Немцова - Серебряная книга сказок

– Я-то ему доложу, а что, если он велит меня в шею гнать?

– Об этом не беспокойся, ступай да делай, как я сказал.

Оделся рыбак и отправился в город.

Пришёл во дворец, просит о себе королю доложить. Пустили его в королевские покои.

– Чего тебе надобно, рыбак? – спрашивает король.

– Всемилостивейший король! Есть у меня двадцать семь сыновей, велели они мне у вас одежды да еды просить да просили сказать, что готовы вам служить верой и правдой.

– А ты сам-то почему о них не печёшься?

– Да мне своих пятерых кормить нечем, а двадцать-то семь только сегодня появились.

И рассказал рыбак королю всё, что с ним приключилось, и тот, подивившись, приказал немедля двадцать семь платьев да множество снеди на телеги грузить и к рыбаку в дом везти. А рыбаку велел немедля сыновей во дворец слать. Обрадовался рыбак, домой заторопился.

Парни в новое платье оделись и вместе с рыбаком и его семьёй принялись за еду. Спрашивает рыбак:

– Который из вас меньшой?

– Я, батюшка, – отвечает самый высокий и красивый.

– Это ты меня к королю послал?

– Я, батюшка.

– Велю я вам, ребятки, меньшого слушаться, – сказал рыбак, – и все его приказы исполнять; вижу, он из вас самый толковый.

Не понравилось братьям его приказание, но пришлось покориться. Попрощались братья с отцом-матерью и зашагали в королевский замок.

На следующий день король выделил им большой луг, приказал траву скосить, сено высушить и в стога сметать. Взяли парни косы и пошли. Коли двадцать семь ловких косарей сено дружно косить начнут – дело спорится, и к вечеру луг был скошен. Остались братья на лугу ночевать. Младший велит одному не спать, караул нести.

Но, как на грех, уснул караульщик. Встали косари утром, глядят – а сено-то по всему лугу раскидано да потоптано. Пришлось целый день маяться и снова его сгребать да в стога метать. Вечером велел младший четверым караул нести да наказывал со сном бороться и узнать, кто же это им сено раскидывает. Но только пробило полночь, напала на братьев дремота, и захрапели наши караульщики. И снова к утру всё сено было по лугу раскидано да потоптано. Обозлились братья, что им работы прибавляется, а младший осерчал на плохих караульщиков и вечером, отослав всех спать, сказал, что сам сторожить станет. Настала полночь, видит младший брат: примчалось на луг целое стадо вороных коней, и стали они сено топтать и копытами по лугу разбрасывать. Кинулся было он братьев будить, но тут подскакивает к нему тощая да неказистая белая лошадка и молвит человеческим голосом:

– Приветствую тебя, Штернберк, долго же я тебя дожидалась!

– Как ты меня величаешь? Откуда меня знаешь и кто сама будешь?

– Имя твоё мне хорошо известно, а кто я – того сказать не смею. Но если ты моего совета послушаешься, я стану твоим верным другом и защитником.

– Коли совет будет добрый, отчего не послушаться!

– Гляди-ка, носятся по лугу двадцать шесть буйных вороных коней, я – двадцать седьмая, бела, мала да тоща. Буди братьев да вели каждому по коню взять, а сам выбирай меня, не бойся, не прогадаешь, – сказала лошадка и поскакала к стаду.

Штернберк (так мы теперь будем его называть) разбудил братьев и велел каждому выбрать коня.

Тощую белую лошадку никто не захотел, и досталась она самому Штернберку.

Утром братья прибрали сено и вернулись к королю, а коней своих припрятали. Щедро заплатив за работу, отослал их король обратно к рыбаку.

За городом братья оседлали коней и помчались. Испугался рыбак, но названые сыновья отсыпали ему по пригоршне золотых монет, и он успокоился.

Ночью, когда Штернберк крепко спал, братья потихоньку выбрались из дому и договорились податься прочь. Не нравилось им младшего брата слушаться. Как решили, так и сделали. Вскочили на коней и помчались прочь. Когда солнце взошло, они были уже далеко от дома. Проснулся Штернберк, выбежал во двор, глядит – белая лошадка одна-одинёшенька стоит, а братьев и след простыл.

– Где мои братья? – спросил он свою лошадку.

– Ускакали, дорогой хозяин, наверное, они уже далеко.

– Ах они обманщики! – в гневе воскликнул Штернберк.

– Не печалься, поешь да седлай меня, мы их сейчас догоним.

Распрощался Штернберк с добрым рыбаком и, сев на свою лошадь, пустился в путь.

В большом лесу на траве сидели братья, закусывали и с хохотом судили да рядили о том, что Штернберк скажет, когда, проснувшись, одну свою клячу в конюшне увидит.