Отфрид Пройслер - Как поймать разбойника

— Плотценхотц?! — вскричал разбойник. — Меня зовут Хотценплотц!

— Ах, извините, господин Лотценпотц.

— Болван!

— Почему же?

— Потому что меня зовут Хотценплотц, черт возьми! Ты не можешь запомнить самые простые имена?

— Ну конечно, господин Потценлотц! Хотценплотц взял понюшку табака. Он понял, что не стоит сердиться. Этот парень, Сеппель, был очевидно так глуп, как выглядел в этой шляпе. Тогда он подошел к пленникам, засунул большие пальцы за пояс и обратился к ним с речью.

— Вы хотели меня выследить, шпионили за мной и теперь находитесь в моих руках, — сказал Хотценплотц, — так-то лучше. Вы не заслуживаете сострадания. Если бы я хотел, я бы мог вспороть вам животы или свернуть шеи — но это мне не подходит. А почему не подходит? — Прежде чем продолжить, он взял понюшку табака и чихнул. — Потому что для вас я придумал нечто лучшее! Тебя, Касперль, — он указал на Сеппеля, — я посажу на цепь, ты останешься в моем убежище и будешь на меня работать до потери сознания! А тебя, Сеппель, — Хотценплотц указал на Касперля, — я продам!

— Ах, боже мой! — простонал Касперль, — кому же?

— Великому и злому волшебнику Петрозилиусу Цвакельману, моему старому другу!

Великий и злой волшебник Петрозилиус Цвакельман сидел на корточках на кухне своего замка и чистил картошку. Настроение у него было отвратительное. Хотя он был великий волшебник и мог легко превратить человека в любое животное, а мусор — в золото, но почистить картошку с помощью колдовства ему еще никогда не удавалось. Так что, если он не хотел всегда есть только лапшу и крупу, он должен был время от времени повязывать себе кухонный фартук и предаваться этому изнурительному труду.

— Все потому, что у меня нет слуги! — вздохнул великий волшебник Петрозилиус Цвакельман.

Но вдруг раздался звонок.

— Сейчас иду, — крикнул великий волшебник. Он выбежал в прихожую и хотел уже отодвинуть тяжелый засов, чтобы открыть ворота замка. Но в последнюю секунду он вспомнил, что у него на животе висит кухонный фартук! Ах, боже мой, Петрозилиус Цвакельман в кухонном фартуке: не хватало еще, чтобы кто-нибудь увидел его в этом недостойном наряде!

Вновь зазвонил звонок.

— Да, да — я иду! — крикнул Цвакельман. Он сорвал с себя фартук, щелкнул пальцами — и фартук сам вылетел в кухню и повис на своем крючке на шкафу для посуды. Звонок прозвенел в третий раз. Петрозилиус Цвакельман отодвинул засов и открыл ворота.

За воротами с мешком через плечо стоял разбойник Хотценплотц.

— О! — радостно воскликнул великий волшебник. — Старый друг, живой и здоровый! Добро пожаловать! Заходи!

— С удовольствием, — сказал Хотценплотц.

Петрозилиус Цвакельман провел его в свой кабинет. Это было для Хотценплотца большой честью. Сюда великий волшебник приводил только своих лучших друзей. Обычных гостей он принимал в приемной зале замка.

В рабочем кабинете Цвакельмана стоял громадный книжный шкаф, который был заполнен толстыми книгами в кожаных переплетах. Над письменным столом на потолке висело чучело крокодила, а на заднем плане в углу стоял скелет, который держал в костлявой правой руке горящую свечу.

Петрозилиус Цвакельман сел в свое кресло за письменным столом и показал на стул напротив.

— Не хочешь ли присесть, старина? Хотценплотц кивнул и сел.

— Не угодно ли понюшки табака? — спросил великий волшебник.

— Всегда готов!

Цвакельман щелкнул пальцами. Он наколдовал из воздуха серебряную упаковку нюхательного табака и протянул ее Хотценплотцу.

— Пожалуйста, к твоим услугам! Хотценплотц взял изрядную понюшку табака и втянул его носом. Он так ужасно чихнул, что крокодил чуть не упал с потолка.

— Чертовски хорошо, мой дорогой, вот это я называю табаком! Он в три раза крепче толченного стекла. Где ты его берешь?

— Собственное изготовление, — сказал великий волшебник Цвакельман, — моя собственная смесь, сорт под названием «Утешение носа». Давай, возьми еще!

Хотценплотц просиял, ему в голову пришла мысль.

— Давай провернем одно дельце?

— Гешефт? — спросил Цвакельман.

— Да, — сказал Хотценплотц, — сделку с нюхательным табаком. Цвакельман поморщился.

— Что ты можешь мне предложить? — спросил он. — Ты разве не знаешь, что денег у меня куры не клюют?

— Но кто же говорит о деньгах? — сказал Хотценплотц. — Я предлагаю тебе нечто гораздо лучшее. Это то, что ты уже давно напрасно ищешь…