Кристиан Пино - Сказки

Закончив обед и осушив бутылку коньяку, фея зашла на кухню, где мамаша Турлуру уныло перемывала посуду. От нее фея узнала об исчезновении Леокадии.

— Если вам хочется повидать ее мужа, — добавила бедная трактирщица, — пройдите к стойке. Беднягу совсем подкосило горе, и он просто уже не стоит на ногах. У меня сердце разрывается, когда я вижу, как страдает наш зять.

Фея подошла к стойке и увидела, что Валер спит на стуле, уронив голову на руки, а перед ним стоит целая батарея опорожненных графинов. Ей тотчас все стало ясно. Одним мановением руки она рассеяла хмель у спящего, основательно потрясла его за плечо и, когда Валер совсем пришел в себя стала ему сурово выговаривать.

— Ну, в последний раз я оказываю услугу смертному; люди всегда злоупотребляют моими благодеяниями. Вместо тоге чтобы скромненько пользоваться тем, что я даю, они теряют всякое чувство меры. Вы, мой друг, глупец, кто же ведет себя так в день свадьбы! Подобные вещи можно допускать лишь значительно позднее. Теперь мне придется искать вашу Леокадию.

— Она погибла, — простонал Валер, — она покоится на дне реки или же ее растерзали волки. Я никогда больше не увижу ее.

— Откуда вы это взяли?

— Сердце мое чует, что ее уже нет в живых!

— Ваше сердце! Ах уж эти пьяницы! Они иногда бывают самыми нежными существами, но никогда не отличаются догадливостью. Предоставь это дело мне, я разыщу твою красавицу!

Едва фея удалилась, Валер быстро пошел за новым графином, наполнил вместительный стакан, опустил туда палец, бормоча «in vino veritas», и… с отвращением выплюнул жидкость, ибо она имела вкус самой обыкновенной пресной колодезной воды.

А в эту минуту фея родников выслушивала исповедь Леокадии. Ей нетрудно было догадаться, что несчастная женщина все еще любит своего Валера, и она решила утешить ее.

— Вам не в чем себя упрекать, — сказала ей фея, — вы не нарушили своей клятвы. Ведь ничего не могло навести вас на мысль, что ваш муж пьет что-либо, кроме воды. Зато под венцом вы дали другую клятву, пожалуй, поважнее первой. И ваш долг — исполнить эту клятву!

Потом, лукаво засмеявшись, она добавила: «Я вам помогу» — и исчезла.

Обе феи встретились на дороге. Они жестоко соперничали между собой, но относились друг к другу с уважением. Одна рассказала про Валера, другая стала говорить о Леокадии. Обнаружив, что обе они озабочены одним и тем же, феи решили соединить разлучившуюся чету.

В тот же вечер фея родников явилась в трактир «Три гроша». Валер был в большом смятении: расставив перед собой на столе длинный ряд стаканов, наполненных водой, он касался их по очереди пальцем, торопливо произнося магические слова, затем, пригубив, ставил стакан на место и тяжело вздыхал.

— У меня есть известия о Леокадии, — прямо, без всякого вступления сказала ему фея.

Одним движением руки молодой человек смахнул со стола все стаканы, и они вдребезги разбились на каменных плитках пола.

— Хоть вы и красивая молодая женщина, но если вы меня обманываете…

— Я не обманываю тебя, Валер, твоя жена вернется, но только при одном условии: ты заранее подчинишься наказанию, которое я для тебя придумала.

— Согласен, — воскликнул Валер.

— Хочешь знать, какое наказание?

— Я на все согласен, только верните мне мою Леокадию. Впрочем, по какому праву наказывать меня будете вы?

Фея родников рассмеялась.

— По тому же праву, по какому я возвращаю тебе твою жену.

Внезапно дверь отворилась, и Леокадия бросилась в объятия своего супруга.

— Это надо спрыснуть, — заявил папаша Турлуру, когда торжественный обед подходил к концу. — Я принес из погреба самую старую бутылку — ее спрятал там еще мой дед.

Валер, с беспокойством взглянул на жену.

— Если ты будешь благоразумным, — улыбнулась Леокадия, — я буду снисходительна. — И она сама налила стакан мужу.

И тут открылось во всем его утонченном коварстве наказание феи родников: вино, сверкавшее в бутылке чудесным красным цветом, становилось бесцветным в стакане. Оно превращалось в воду.

Вы полагаете, что рассказ окончен, поскольку наши влюбленные соединились?

Нет! Фея виноградных лоз не могла допустить, чтобы ее любимец был на всю жизнь лишен вина, и вернула ему отнятый у него дар.

Дары обеих фей чрезвычайно усложняют трапезы хозяев трактира «Три гроша». Если Валер хочет вина, на стол надо ставить воду, если же он в угоду жене попросит воды, папаша Турлуру, ворча, идет в свой погреб за бутылкой вина. Вряд ли он когда-нибудь примирится с тем, что вынужден принимать участие в подобном святотатстве.