Шалва Амонашвили - Амон-Ра

— Говорю же, надо сообщить тебе о чем-то!

Но женщина не сдавалась:

— Где Петр? Почему он сам не пришел? Кто ты?

— Он не сможет прийти… и поручил мне сообщить об одной очень важной вещи!

— Говори! — зазвучал встревоженный голос женщины.

— Впусти в дом и скажу… Это тайна! — ответил десятник.

Женщина хорошо знала своего мужа: он не мог допустить такую глупость — послать к жене в полночь чужого человека и поручить ему тайные с ней переговоры. Да и голос этого человека не вызвал в ней доверие к нему. Однако надо было придумать, как поступить, ибо она поняла, что с мужем произошло что-то неладное.

— Подожди там! — сказала она и направилась в комнату мальчиков. В ожидании отца дети заснули.

— Александр, Михаил, проснитесь! — шепнула им мама.

Мальчики сразу приоткрыли глаза, думая, что отец вернулся.

Мама шепнула:

— Дети, какое-то несчастье случилось с нами. Пришел незнакомый человек и говорит, что его послал Петр. Ваш отец такого никогда не сделает. Чувствую, что человек этот пришел к нам с недобрыми намерениями. Как нам быть?

Мальчики очень любили отца и гордились тем, что он был храбрым легионером. Сами они тоже постоянно играли в легионеров, развивая в себе мужество, ловкость, бесстрашие, находчивость. Они владели копьем и щитом, умели пользоваться способами защиты. Их не испугал приход чужого человека. Они задумались, как быть. Мама очень надеялась, что они смогут защитить и ее, и отца.

— Не впустим в дом! — сказал Александр, но тут же передумал, — нет, так не годится, тогда мы не сможем узнать, что произошло с отцом!

— Почему, впустим, и пусть скажет, где отец и почему послал его к нам!

— Дети мои, я сердцем чувствую, отец попал в беду и ему нужна помощь! — с тревогой сказала мама.

Александр о чем-то догадался.

— Скажи, он разговаривал с тобой шепотом?.. Значит, он не хочет, чтобы мы узнали… Он пришел к тебе… так поздно… тайно…

— Да… — согласился Михаил, — он пришел к нашей маме…

Десятник опять постучал — тихо, но раздраженно.

— Не бойся, мам, — сказал Михаил, — открой ему дверь, мы отсюда будем следить. Если он замышляет что-то злое, мы найдем, что делать…

— Женщина, открой дверь, дело очень срочное!.. — зашипел за дверью десятник.

— Я надеюсь на вас, дети! — шепнула мама и направилась к двери.

Десятник вошел в комнату тихо, без шума.

Женщина подсветила ему свечкой. По одежде она определила, что это был легионер.

— Где Петр? Кто ты? И зачем он послал тебя? — сдержанно спросила она.

— Мы не разбудим детей? Жалко их… Давай станем в углу, и я скажу тебе! — тихо произнес десятник.

— Детей нет дома, их забрал к себе брат Петра! — она солгала, ибо у Петра не было здесь никакого брата, и сказала это нарочно громко.

Десятник обрадовался: видно, сам Бог помогает мне, подумал он.

— Раз так, скажу! — смело произнес он, не боясь кого-то разбудить; он присел на тахту, — Иди, сядь рядом со мной, и я расскажу все…

— Я и так услышу, — ответила женщина, — скажи, в конце концов, что с Петром?

Мальчики во второй комнате внимательно слушали разговор человека с матерью.

— Не хочешь сесть рядом со мной? Хорошо. Вот что я тебе скажу. Герод Антипа сегодня бросил твоего мужа в темницу. Твой муж совершил большое преступление — избил маленького мальчика до смерти. Завтра Антипа отрубит голову твоему мужу. Но я могу попросить четвертовластника, и он помилует его. Хочешь?

— Тогда что тебе мешает?

Женщина поняла, что этот человек говорит неправду, догадалась также, что Петра заключили в темницу злонамеренно.

— Иди ко мне, сядь рядом, и скажу, что мешает… Ты можешь спасти мужа, или же обезглавит его Антипа!

Женщина умолкла. Она дала мальчикам возможность осмыслить ситуацию. И как будто получила от них совет.

— Значит, мой Петр брошен в темницу? спросила она с испугом.

— Да, говорю же тебе… Завтра его казнят…

— Горе мне, горе… — закричала она обреченно, — Как же мне спасти его!

— Говорю тебе, иди ко мне, и он будет спасен!

— А если ты обманываешь меня? — сказала она с недоверием.

— Я тебя не обманываю… Если не веришь, пеняй на себя! — еще больше напугал десятник женщину.

Она стояла как бы в тревоге и нерешительности. А десятник радовался, что женщина вот-вот окажется в его объятиях.

— Если я подойду к тебе, ты спасешь моего мужа? — спросила она опять.

— Да, да… Никто другой не поможет ему… Я дружу с Антипой… Иди же, чего медлишь! — десятник сгорал от нетерпения.