Дети переглянулись, и, нужно сказать, вид у них при этом был самый что ни на есть унылый. Чего нельзя было сказать об ученом джентльмене и египетском жреце — их взгляды были твердо прикованы друг к другу, и каждый из них был исполнен обещаний всевозможных потаенных, священных, чудесных и очень прекрасных вещей.
Антея случайно заметила это перекрестье взглядов.
— О нет, только не это! — запричитала она скорее по привычке, нежели всерьез. — Душа нашего милого Джимми совсем не похожа на душу Рекх-мары! Клянусь всем на свете, что это так! Я, конечно, не хочу показаться грубой, но душа нашего дорого Джимми отлита из чистого золота, а…
— Ничто из того, что мы называем дурным или низким, не сможет пройти сквозь сверкающую двойную арку моего Совершенного Амулета, — вновь перебил Антею громолазуревый голос. — Если оба согласны, то вам нужно всего лишь сказать слово силы, и пусть, пройдя сквозь амулет, две эти души сольются на веки веков — до тех пор, пока существует мир, и свет, и Бог!
— Вы согласны? — не очень твердо произнесла Джейн.
— Да.
— Да.
И хотя первый голос принадлежал ученому джентльмену, а второй — Рекх-маре, они были настолько однородно исполнены радостью, надеждой и ожиданием предстоящих чудес, что прозвучали (во всяком случае, для детей) слитно и неразличимо, как если бы говорил один и тот же человек.
Джейн взяла у Роберта амулет, и, воздев его в воздух между ученым джентльменом и египетским жрецом, в последний раз произнесла могущественное слово силы.
— Ур-Гекау-Сетчех! — отдалось под нависшими у них над головами сводами вечной тьмы.
И в ту же секунду Совершенный Амулет развернулся в сияющую двойную арку, смыкавшуюся своими узорчатыми боками в огромную букву «А».
— Большое «А» означает «Амон»! — взволнованно прошептала догадливая Джейн. — Это тот самый бог, Верховным Жрецом которого Рекх-мара был в Египте!
— Тсс! — еле слышно выдохнула Антея.
Вырывавшийся из огромной двойной арки изумрудный свет играл на лицах четверых детей и двух взрослых переливчатыми бликами, и в эту минуту высшего откровения они стали прекрасными, умными, одухотворенными, милосердными и даже, как мечтал о том давешний оратор из камдентаунской школы для мальчиков, храбрыми и законопослушными — и все потому, что их коснулся немыслимой красоты свет, которого не видели на Земле со дня сотворения мира.
— Иду! — воскликнул Рекх-мара, протягивая вперед руки.
— Иду! — воскликнул ученый джентльмен, в точности повторяя жест египтянина.
А потом каждый из них ступил под сверкающие своды двойной арки совершенного амулета.
А еще потом Рекх-мара задрожал, зарябил, заприплясывал на месте, и, подобно притягиваемой магнитом железной иголке рванувшись с места, быстро заскользил по узорчатому арочному проходу навстречу ученому джентльмену. И уж совсем потом, подобно капельке дождя, сливающейся с ручейком на оконном стекле, или же капле ртути, втягивающейся в более крупное озерцо, Рекх-мара, Божественный отец Храма Амон-Ра, ловец удачи и красильной рыбы, а также неутомимый путешественник и исследователь, был втянут и слит (а также перемешан, воссоединен и интегрирован) с безоговорочно любимым и почитаемым всеми четырьмя детьми ученым джентльменом Джимми.
И тут же в глаза пятерым оставшимся в комнате людям (плюс одному Псаммиаду) пребольно ударили лучи яркого декабрьского солнца. Окутывавший город туман рассеялся, как сон.
Совершенный Амулет по-прежнему был в руке у Джейн. Остальные дети плотно сгрудились вокруг нее, с немым удивлением взирая на обновленного ученого джентльмена. Они все еще не могли поверить, что Рекх-мара вот так просто взял и исчез без всякого следа. Во всяком случае, его тела в комнате уж точно было не видать. Что же до души…
— Ух ты, черт, какая гадость! — закричал Роберт и тяжеленным каблуком своего патентованной кожи ботинка припечатал к полу отвратительную, в указательный палец длиной и шириной, сороконожку, неистово извивавшуюся, дергавшуюся и плевавшуюся ядом в опасной близости от правой ноги ученого джентльмена.
— Эта ядовитая сороконожка, — объявил Псаммиад, — была тем, что осталось от темной стороны души Рекх-мары!
Последовала минута глубокого молчания.
— Так, значит, Рекх-мара теперь в нем? — немного испуганно спросила Джейн.
— Светлая часть его души перешла в вашего ненаглядного ученого друга, — ответил Псаммиад.
— Наш милый ученый Джимми тоже имеет право на исполнение своего заветного желания! — решительно произнесла Антея.
Читать дальше