Альберт Иванов - Волшебный кувшин Хомы и Суслика

Плот легко скользил по спокойной, ровной воде.

Зато стали встречаться коряги. Тут уж Хоме пришлось глядеть в оба. В тихом лесном сумраке они грозно высовывали из воды свои чёрные рога, увешанные серой, сухой тиной.

Хома и. Суслик тоже притихли. И невольно говорили шёпотом.

Солнечные лучи с трудом прорывались сквозь бесчисленные листья над головой. Ручей был весь в крапинку от мелких бликов солнца.

Внезапно неподалёку раздался громкий плеск.

— А щуки здесь водятся? — напряжённо спросил Суслик.

— Я же тебе говорил, там у нас последнюю поймали, — прошептал Хома.

— Это у нас…, — протянул Суслик.

Дёрнуло его за язык! Рядом забурлила вода, и пятнистый щучий хвост так ударил прямо у плотика, что они закачались!

Хорошо ещё, Хома весло удержал, а Суслик шест не выронил. Они лихорадочно направили плот к берегу.

— Наверняка щука-утятница, — запинаясь, бормотал Хома. — Уток мигом глотает!

— А нас и подавно! — ужасался Суслик, бешено отталкиваясь шестом.

Опомнились они только на берегу.

Щука больше не появлялась.

Возможно, она тогда играла себе в воде, а растяпа Суслик задел её шестом.

— Не везёт нам, — пожаловался он, с опаской поглядывая на ручей. — В прошлом плаваньи Сом нападал, в этом — Щука. С меня хватит! Домой я пешком пойду!

— Не дойдём, — помрачнел Хома. — Ты сам посуди, в ручье — только Щука, а по берегам — и лисы, и волки, и хорьки. Не добраться!

— Думаешь? — сомневался Суслик.

Хома всегда был решительным, прав он или не прав.

— Давай перенесём плот выше по берегу. Подальше, — как старший распорядился он. — Подальше от Щуки. И снова поплывём.

— Да мы его не поднимем, — пришёл в себя Суслик.

— Плот сухой, лёгкий. Справимся.

— А если нет?

— По частям перенесём, — рассердился Хома.

— Ага, а потом опять его связывать? — заныл Суслик. — Весь день?

Хома ненадолго задумался — и просиял.

— Слушай, мы его по воде с этого места перегоним. Будем по берегу идти и твоим шестом его подталкивать.

— Моим? — уточнил Суслик.

— Твоим. Каким же ещё?

— Значит, подталкивать я буду?

— Ясно, ты. Кто же ещё!

— А тогда что тебе делать? — нахмурился Суслик. — На берегу рулить? Указывать?

— Не указывать, а показывать. Я впереди пойду и удобный путь для плота выберу. Ну, а хочешь, сам впереди смело шагай, а я наш плот подталкивать стану.

— Нет уж, — отказался Суслик. — Сам смело шагай.

Так и сделали. Хома первым по берегу шёл. А Суслик где-то позади брёл и плот шестом толкал.

— Хватит? — спросил Хома. Они уже достаточно отошли.

— Мало, — ответил Суслик.

Хома шёл и шёл, с трудом перелезая через толстые корни деревьев.

— Всё? — снова обернулся он.

— Мало, — отозвался невидимый Суслик.

Но, наконец, и он, вероятно, устал.

Хома опять крикнул:

— Хватит?

И в ответ раздалось:

— Ладно!

Затем послышалось хлюпанье воды. И показался плот. Суслик преспокойно плыл на нём вдоль бережка, легонько отталкиваясь шестом.

— Устал я за тобою идти, умаялся, — невозмутимо сказал он изумлённому Хоме.

— Хорош друг! — только и вымолвил Хома.

— Сам же вызвался пойти впереди, — оправдывался Суслик. — Залезай и рули! — внезапно прикрикнул он. — А то мне коряги мешают. Нечего прохлаждаться!

Весело с ним, Сусликом. Очень!

Но и то заметим, что без него бы Хома до конца ручья — вернее, до начала — не доплыл. Да и вообще бы в путь не отправился, хотя его и влекли к себе дальние путешествия.

Ручей сужался, сужался — и кончился.

Под конец путешествия пришлось оставить плот в надёжном, скрытом месте. А дальше друзья зашлёпали босиком по мелкой воде. Настолько мелкой, что даже и шмелю окунуться негде.

Но вот что самое удивительное. Оказалось, весь ручей вытекал не откуда-нибудь, а из… старого глиняного кувшина.

Хома и Суслик ахнули. Волшебный кувшин!

Он лежал на боку, наполовину занесённый песком, а из него переливчато падала на мшистый камень струйка прозрачной холоднющей воды. За много-много лет крохотный водопадик выбил в камне глубокую ямку. В ней фонтанчиком клубились крохотные песчинки.

Поглядели друзья на кувшин. Переглянулись. И невольно потупились, потому что об одном и том же подумали.