Альберт Иванов - Волшебный кувшин Хомы и Суслика

На берег тут же заявился Медведь.

— Здорово, ребята! — рявкнул он.

Бобры чуть в воду не упали с перепугу. Один, правда, упал. Лишний раз искупался.

— Огромное спасибо, — понизил голос Медведь. — Молодцы, бобры!

Теперь им надо было подождать здесь до следующего вечера, о чём он смущённо и сообщил.

— Знали бы, не спешили, — обиделись бобры. — Гнали без передышки!

— Зато вдоволь отдохнёте, — успокаивал их Медведь. — Каюсь, я нарочно просил вас прибыть на день раньше. Боялся, вы вовремя не успеете.

И вот наконец наступила долгожданная суббота.

— Едут! — спланировал вниз дозорный Коршун.

Все попрятались кто куда.

Как задумывали, так и вышло. И машину пришельцы поставили там, где нужно. И на бревне удобно расселись, рады-радёшеньки дармовому хворосту. Да ещё и похахатывали. Наверняка над теми дурнями, которые понапрасну для себя дрова заготовили.

Сначала они себя вроде бы смирно вели. Словно обвыкали. Купались, загорали. Ели, конечно. И много!

Затем, как всегда, принялись цветы на лугу рвать. Целую гору нарвали. Разлеглись на цветах — и гоготали довольные.

А вечером будто с цепи сорвались! Вновь с неистовой силой набросились на еду. Варили, парили, жарили. Пили и пели. И снова ели. А потом устали и закурили. Задымили, засопели, закашляли.

Передохнули чуток и — опять! Пили, хохотали. Орали, кричали, вопили. Мычали.

Огонь от огромного костра поднялся до небес. Искр было больше, чем звёзд на небе! Снова били бутылки, поджигали траву. Визжали и прыгали под жуткую музыку так, что в далёкой норе у Хомы земля с потолка сыпалась.

Совсем стемнело. Ночная темнота со всех сторон обступила костёр.

Теперь и зверям пришла пора взяться за дело.

Бобры неслышно подогнали свой плот и, как заранее условились, поставили вплотную к берегу. Там, где пологий спуск к воде.

Пришельцы продолжали бесноваться у огня.

Возле машины незаметно появились Медведь и Кабан. Они приналегли на неё сзади, и она мягко пошла вниз по спуску.

И надо же, машина застряла перед самым плотом. Колёса увязли в рыхлом песке. Как ни старались Медведь и Кабан, она не двигалась с места.

Но тут из темноты вынырнули Волк и Лиса, Барсук и Заяц, Белка и Ёж, Хома и Суслик, другие зверьки. Кого только не было!

Маленькие птички, облепив кузов, вовсю махали крыльями, тоже помогая толкать машину.

И вот навалились всем миром и…

Машина, тихо чмокнув, легко вкатилась на плот. Он мгновенно отчалил. Бобры держались в воде за брёвна и бесшумно гребли широкими округлыми хвостами как вёслами.

Следы от колёс были быстро засыпаны. А затем Лиса и Белка тоже пустили в ход свои хвосты, тщательно подметая песчаный берег.

Когда утром пришельцы, громко зевая, выползли из палатки, они не поверили глазам своим. А чужим бы — и подавно.

Машины не было. Не было машины!

Исчезла. Растаяла, как дым от головешек. В небо унеслась. Сквозь землю провалилась. Да и была ли машина?

Крик! Беготня! Вопли!

Пришельцы даже в ручей заглянули. В прозрачной глубине по чистому дну лишь раки ползали.

Всё вокруг пришельцы обегали — нет машины. С ума сойти! Только где его взять?

А машина была уже далеко. Не дойдёшь туда и не добежишь. Туда только долететь можно. На Сове!

Коршун потом доложил, что бобры в конце концов загрузили машину булыжниками и утопили. И новую плотину прямо там строить начали. Удобно.

Всё-таки хоть кому-то на пользу машина пошла.

Ну, а пришельцы больше не приезжали. И не приходили тем более.

Прежняя славная жизнь началась у Хомы и Суслика, хотя и приходилось снова от Лисы, от Волка, от Коршуна прятаться.

Одно жаль — ночью теперь не погуляешь. До следующего Большого Совета.