Сергей Городников - Антип-Стрелок и Чудо-Юдо

– ... Не болит голова

У меня от вина,

А болит у того-о-о,

Кто не пьёт ничего!!

Встретили стрельцов нелюбезно, буйно. Наконец стрельцы выхватили Антипа, завалили, да понесли к выходу.

– Братцы! – завопил Антип, пытаясь вырваться. – Не дайте пропасть!

– Держись! – кричали в ответ казаки и девки, загнанные к стене и отбиваясь в меньшинстве. – Сейчас одолеем!

И оказался Антип против воли вновь во дворце и пред царём.

Дверные створки тронной палаты плотно закрыли. На страже тайных переговоров истуканами застыли часовые стрельцы с бердышами на плечах. Как положено, не смея шевелиться, они не желали замечать царевну Марфу, мамку и дворецкого, которые теснились у дверей, прислушивались к происходящему в тронной палате.

– Это что ж за награда?! – подбоченился, с вызовом шумел бывший лучший стрелок царя.

Царь Гаврила сердился его ответам, елозил на троне.

– Мне и друзьям бочонок вина! – продолжал требовать Антип. – А царевну мне не надо и даром! Где чудо-юдо? Да я его одной левой!..

– Подлец!! – царевна за дверями топнула ногой и отвесила пощёчину подвернувшемуся дворецкому. И разревелась. – Папенька! Заставь его! – приговаривала она, растирая слёзы ладонями.

Царь и сам разгневался. Вскочил с трона, громко стукнул в пол жезлом.

– Да как ты посмел царской дочке отказ дать?! Возьмёшь царевну и никаких разговоров! А не то вмиг накажу, попашёшь по велению моему в тюрьму.

Стрелок притопнул босой ногой.

– Да хоть казни! Нет, не возьму её!

– Возьмёшь! – вновь пристукнул в пол жезлом царь.

– А вот не возьму! – в ответ опять притопнул босой ногой Антип.

Пока они так припирались, не уступая один другому, чудо-юдо показался на лесной опушке. Воинственно приклонив морду к дороге, принялся он яро рыть передним копытом землю, да пускать вихри ноздрями, готовясь ринуться к городу.

На городскую стену полез народ с вилами, топорами, там ощетинился кольями. На мост через ров перед большими воротами шестеро стрельцов в красных кафтанах выкатили пушку, уже заряженную. Другие стрельцы с пищалями выстроились в проходе меж распахнутыми створками ворот. Пушкарь живо нацелил пушку вдоль дороги в сторону леса и подпалил жгут.

Пушка надрывно рявкнула, выплюнула чугунное ядро. Пролетев за дубы опушки, ядро разорвалось там позади чудо-юды. Бык трубно взревел, задрал хвост стягом и помчался на город.

Неукротимым вихрем он налетел, смёл в ров с моста пушку, пушкаря и стрельца при них. Остальные стрельцы успели кинуться к воротам, мешая выпалить из пищалей товарищам. Вмиг сопротивление было сломлено. Побросав ружья, стрельцы и горожане бросились наутёк и врассыпную.

– Братцы! – завопил в панике один из стрельцов, на бегу снимая и отбрасывая кафтан и шапку. – Он на красное кидается!

Ворвавшись в город, бык захватчиком принялся злобно гоняться за всеми, кто попадался ему на глаза, крушил рогами и копытами препятствия и бесчинствовал хуже татарина. Стрельцы и народ спасались, кто где мог. Один горожанин нырнул в бочку с дождевой водой, другие лезли на деревья и на крыши домов, прятались в подвалы, прихватывая, что удавалось нести при таком бедствии: перину, сковороду, кричащее дитя.

Наконец чудо-юдо оказался на городской площади, а оттуда выбежал к царскому дворцу. Ярость его удесятерилась, когда он загнал в дворцовое подворье ошалелых кур и стал гонять собак, часовых в красных кафтанах. Три курицы, одна за другой, влетели в окно тронной палаты, где препирался Антип с царём.

– Куд-куд-куда?! – в испуге налетела большая курица на царскую голову и сбила корону.

На звон покатившейся по полу золотой короны распахнулись дверные створки и появились часовые стрельцы.

– В тюрьму его! – отбиваясь рукой от курицы, другой указал царь Гаврила на Антипа.

– Э-э, нет! – возразил Антип и отступил от стрельцов к окну. – Мы ещё не договорились

Часовые кинулись к нему, а он от них сиганул через подоконник.

С лёту стрелок опустился прямо на хребет чудо-юде, спиной к его рогам. От неожиданности бык с красными от ярости глазами приостановился, задрал хвостище, и Антип, не долго думая, ухватился за хвост, намотал хвост на кулак.

Бык рассвирепел пуще прежнего. Запрыгал, забрыкался с явным намерением сбросить и примерно наказать наглеца. Да не тут-то было. Свободной рукой Антип сорвал с пояса ремень и давай охаживать медной пряжкой то, что достал ею под хвостом чудо-юды. Бык осатанел. Что только не вытворял от бессильного неистовства. Воткнул рог в землю и пропахал двор бороздами. Затем ударами лба сотрясал дворец, из которого никто не смел выглянуть от страха. А Антип, знай, стегает его под хвост и по яйцам.