Нил Шустерман - Глаза Мидаса-младшего

— Ни фига себе, — выдохнул он наконец.

— Простите, — сказал мальчик. — Простите, что я столько натворил.

— Хреново выглядишь, — заметил гость. — Тебе надо бы в постель. — С этими словами он взял волшебника на руки, отнес назад в спальню, уложил и укрыл одеялом. Молодой человек представился Брайаном и упомянул, что пришел издалека.

— Простите, — снова прохрипел Кевин.

— Потом, — ответил Брайан. Он намочил полотенце и промокнул им лоб мальчика. — Некоторое время тебе будет плохо, — продолжил гость. — Сначала станет хуже, потом начнешь поправляться. Я буду с тобой.

— Простите за все, что я сделал! — взмолился волшебник.

— Заткнись и отдыхай.

Кевин плавал между сном и явью, по мере того как ему становилось все хуже и хуже, но Брайан все время был рядом. Мальчик пару тысяч раз думал, что умер, но спустя, казалось, целую вечность ему и правда стало немного легче.

Мидас открыл глаза: гость сидел за столом и строил сложный замок из конструктора:

— Забавная штука. Много лет с ними не возился.

— Который час? — спросил Кевин.

— Девять сорок две.

— Точно. Черт!

Брайан вздохнул:

— Я, наверно, пойду. — Он поднялся. — Это был сплошной сюр, но мне надо кое-куда зайти и кое с кем увидеться. — Гость в последний раз огляделся вокруг и рассмеялся: — Какой кошмар! Надеюсь, этого я не забуду.

Мальчик прошел за Брайаном по коридору, чувствуя, как к нему возвращаются силы:

— То есть вы просто оставите меня здесь?

— В общих чертах.

— Но вы не можете просто так взять и уйти! Все до сих пор просто ужасно — и что делать с очками?

— С очками!.. — повторил гость с растерянной улыбкой, как будто вспомнив что-то, о чем совершенно забыл.

— Мне самому никогда отсюда не выбраться, — продолжил волшебник. — Даже с очками я не могу отменять свои желания — я пытался.

Брайан пожал плечами:

— Ты давал их кому-нибудь еще? Может быть, им бы удалось.

От одной мысли об этом Кевин захлебнулся воздухом. Похоже, это и было выходом. Каким же он был самолюбивым и близоруким! Почему было сразу не сообразить, что кто-то другой может переделать заново созданный им хаос? Тэри, Джош — да кто угодно смог бы это сделать, если бы мальчик подпустил их к очкам. Он всегда мог все исправить, просто позволив сделать это кому-то еще. Но теперь не осталось никого, кроме него самого и Брайана.

Гость взялся за дверную ручку:

— Стойте! — попросил волшебник. — У меня есть идея. Очки, наверно, уже восстановились. Я принесу их вам, а вы все исправите.

— В том-то вся и штука. Я не могу ничего исправить.

— Еще как можете! — умоляюще произнес Кевин. — Вы можете исправить все и, спорю на что угодно, даже без этих старых дурацких очков.

Брайан только покачал головой:

— Ты спятил? Кто я, по-твоему, такой?

— Я знаю, кто вы, — произнес мальчик торжественным тоном, предназначенным как раз для таких случаев.

— Не-а. Мне кажется, ты до сих пор ничего не понял. Приглядись, Креветка. — Гость присел и поглядел на волшебника такими же голубыми глазами, как и у него. На таком маленьком расстоянии близорукий Кевин наконец-то разглядел лицо Брайана: форму носа и глаз, оттенок кудрявых соломенных волос. Все это было настолько знакомым, что на секунду мальчику показалось, что он заглянул в зеркало.

Теперь гость мог не говорить, кто он такой. Можно было бы догадаться с самого начала — не по волосам, глазам или голосу, а уже по тому, что тот решил представиться Брайаном — в конце концов, это было второе имя Кевина.

— Но как?..

— Понятия не имею. Может быть, когда эти перезаряженные стеклышки еще были на тебе, ты пожелал узнать собственное будущее. И как, нравится тебе увиденное?

Мальчик улыбнулся:

— Еще как. — Ему хотелось разразиться градом вопросов. Кем он станет? Где будет жить? Что будет со всем миром? Но он не успел вымолвить ни слова: из-за двери раздался душераздирающий звук. Он был таким знакомым, что горе-волшебник сразу понял, как попал сюда его двойник. В воздухе разносился звон будильника.

— Мне пора. — Брайан потянул дверь на себя. — Не хочу проспать всю жизнь!

— И как мне отсюда выбираться? — спросил горе-волшебник.

— Не помню.

Когда двойник шагнул за порог, Кевин попытался заглянуть туда, но Брайан загородил собой дверной проем:

— Не подглядывай.

— Ладно. До встречи, Креветка.

— Кого это ты назвал креветкой? — с улыбкой поинтересовался двойник, и мальчик впервые заметил, что «Брайан» был ростом в добрых шесть футов.