Узбекские народные сказки

"Зачем эмирский человек приехал и все осматривает? Что бы это такое случилось?" Куда Тульганой ни направит коня, все смотрят на нее, пугаются.

Проехала Тульганой через базар. Все глазами ее провожают: "Куда поедет этот человек?" Любопытные идут позади, следом.

Проскакала несколько улиц Тульганой и въехала в плохенький дворик бедняка Пардабая.

"Вай, этот Пардабай, несчастный, что-то натворил, — подумали люди. — Эмирский человек, должно быть, узнал. Сейчас Пардабая заберет, не иначе, в зиндан посадит".

Едва завидел Пардабай в воротах всадника — бросился в сарай.

"Теперь я пропал! — думал он. В сарае зарылся он в самане и лежал, не шевелясь, затаив дыхание: "Может быть, не найдет и уедет".

— Пардабай дома? — спросила Тульганой мужским голосом и въехала во двор. Вышла из комнаты старуха-мать Пардабая.

— Сынок, — боязливо сказала она, — зачем вам Пардабай? Месяца два как он ушел в горы жать и собирать колосья. Хочет что-нибудь заработать на свое жалкое пропитание.

Тульганой сошла с коня. Привязала его и зашла в дом.

Задрожала старуха от страха: "Вот-то беда стряслась, — горько думала она. — Видно, слишком хороша и такая наша скудная жизнь!" Тульганой повесила на колышек пояс и саблю. Потом сняла с себя золототканную чалму Суфибека. Косы рассыпались у нее по плечам.

— Ну, вот! На кого я похожа? — спросила она. Старуха смотрит — перед ней Тульганой.

— О Тульганой, это ты? — обрадовалась старуха и прижала Тульганой к груди.

Потом побежала во двор.

— Эй, Пардабай! Твоя нареченная приехала.

А Пардабай лежит, зарывшись в сено, и думает: "Какая там нареченная. Разве девушки такие бывают? Сбоку сабля повешена, на голове золотая чалма. Нет, мать меня обманывает".

Вошла старуха в сарай, сбросила саман, прикрывавший сына, взяла его за руку.

— Выйди! Посмотри! Вернулось твое пропавшее счастье — Тульганой, — сказала старушка.

С тех пор, как уехала невеста, у Пардабая руки не брались за работу, а теперь, когда он ее увидел, радости его не было конца-краю.

Мать и говорит:

— Вот Тульганой приехала. Есть у тебя несколько грошей? Сходи на базар, чего-нибудь купи. Надо свадьбу устроить, вай, уж эта бедность, ничегошеньки дома нет.

— Мы знаем бедность друг друга. Возьмите лошадь, продайте ее на базаре, за сколько пойдет. А потом купите, что нужно, — сказала Тульганой.

Пардабай обрадовался, сел на лошадь, поехал на конский базар и продал за столько, сколько дали ему.

Купил мяса, сала, ковер, мягкие подстилки, справил все, что нужно.

— Пусть все знают, что Тульганой вышла замуж, — решил Пардабай и устроил маленький пир человек на десять.

Вот так они зажили с Тульганой и достигли своего желания.

Однажды ишак зашел в сад. Смотрит: на деревьях яблоки висят, а рядом на бахче на тонких плетях тыквы зреют.

Ишак еще раз взглянул сначала на яблоки, затем на тыквы и с досады даже ушами повел:

— Как, — говорит он, — все на белом свете неразумно устроено!

На дереве сидел воробей. Он спросил:

— А скажите, почтенный, какой же все-таки недостаток вы видите в устройстве мира?

— Да разве ты сам не замечаешь? — ответил ему ишак и кивнул сначала на яблоки, а потом на тыквы. — Вот, смотри: на таком высоком дереве висят сладкие плоды величиной с детский кулак, а вон безвкусные тыквы величиной с мою голову лежат на земле и держатся на какой-то тоненький плеточке.

— В этом-то вся и мудрость, — возразил ему воробей. — Какая тут мудрость?! — вскричал ишак. — Вот если бы яблоко было с тыкву, а тыква с яблоко, тогда было бы разумно!

Ишак почесался боком о яблоню, сверху сорвалось яблоко и стукнуло его по голове.

— Ой, головушка моя! — вскричал ишак. Воробей рассмеялся.

— Хорошо, что яблоко оказалось не с тыкву, а то бы от вашей головы ничего не осталось.

— Да-а! — сказал ишак и заспешил подальше от яблони.

В стародавние времена жил старик. Было у него триста золотых монет. Однажды позвал он сына, усадил возле себя и говорит:

— Алиджан ты стал уже большой, а я состарился. Хочу при жизни обучить тебя торговому делу. Завтра поедешь с караваном купцов. Вот тебе сто золотых. Будешь в другом городе, не трать без толку денег, закупи на них товаров.

С такими наставлениями старик отправил сына в дорогу.

А сыну только что исполнилось восемнадцать лет. Был он хороший, умный юноша. Не любил он торговли, а мечтал научиться какому-нибудь ремеслу, чтобы жить трудом своих рук.