Чувствуя, как пылают мои уши, я сел возле Ксанки на корточки и шепотом принялся уговаривать - побыть хорошей девочкой хоть один вечерок. Обещал все-все на свете и еще сверх того...
Она моргала и упорно пыталась выскользнуть из-за меня Тогда я воззвал к лучшим ее чувствам: "А как же Агутя! Он же скучает один! У всех праздник, а у него - нет?"
Это подействовало. Но лучше б я вовсе не упоминал про Агутю и про то, что у всех праздник...
Ушла Ксанка, и скоро мы забыли об "инциденте". Орал "маг", все плясали, выявляя свою индивидуальность, позвякивала посуда в серванте, поблескивали граненые стеклышки на нашей мини-елочке... И вдруг стоп! Джеймс Ласт смолк на полувздохе. Сразу - крик:
- Зачем вырубили музыку?
- Хоть бы допеть дали!
- Кому там за стол не терпится?
Оказалось, что никто "маг" не трогал. Авария? Наши "технари" взялись - что-то там разобрали, о чем-то заспорили. Потом... екнуло сердце: я услышал знакомый скрип двери. И следом - Ксанкину реплику. Вразумляющим тоном:
- Все равно играть не будет - Агутя так сделал! Он сказал: "Надо, чтобы праздник был для всех. Надо кое-что исправить!"
Началась неразбериха: народ накинулся на меня, а я - на Ксанку, требуя объяснений. А тут еще Гарик "вошел в образ" пана Зюзи из "Тринадцати стульев" и добавлял жару, сочиняя реплики про "з... зайцев-агути" (Кажется, есть такие, тропические).
Никто так ничего и не понял из Ксанкиной речи, а я - кое-что. Вот по какой причине выступала Ксанка: ее загадочный Агутя "кабытабы" облазил весь наш двор и обнаружил кое-где непорядки. И что мы - не "кабытабы", а на самом деле - должны сейчас же, немедленно, пойти по квартирам (номера квартир она повторяла, не сбиваясь) и все наладить. Кого-то накормить, что-то передать - сорок бочек арестантов!
Разумеется, все гоготали и тормошили Ксанку, требуя от нее "лучше сказать стишок про елочку", а она, красная, вырывалась, чуть не плача, и все твердила свое. А я, честно скажу, совсем растерялся: надо же было дураку напомнить сестрице про ее фантазии...
Вдруг эту сумятицу точно пронзил голос Риммы, четкий и холодный:
- Не довольно ли - детского крика на лужайке? Борис, уйми свое бэби! Знаешь, я читала в польском журнале: если приглашаешь гостей, надо детей и домашних животных отправить к родственникам! И вообще если через пять минут не будет музыки, я ухожу!
Да. Коротко и ясно. Мне даже нехорошо стало. Я-то предполагал, что ее кто-то в этой компании интересует, так же, как она интересует когото...
Ну, да что там! Людей ведь созвал, и вот так, наперекосяк пошло... Наши "спецы" зашивались возле магнитофона. Я мигнул Рашиду, он снял со стены гитару. Взял аккорд - и такое грянул цыганистое, не хочешь, да притопнешь!
- Попробовать, что ли? - протянула Римма.
И так прищурилась, так повела плечом, тряхнула кудрями, что всем стало ясно - сейчас выдаст... по первому классу...
И в наступившей тишине - дззынь!
Струна лопнула, ожгла Рашида по щеке. Снова загалдели. Послышался, сквозь всхлипы, Ксанкин голосишка:
- Я же говорила... Нельзя! Сами веселятся, а там... Разве нельзя помочь? Перед Агутей же стыдно!
Я схватил ее на руки - унести поскорей! Она замолкла, только смотрела глазищами - просветила насквозь, аж совесть у меня зачесалась...
Лопнула вторая струна, сама по себе. Третья...
- Финиш! - крикнула Римма. - Лично с меня - хватит! Детсад какойто! Люди, через полтора квартала отсюда - Артур Давидянц и компания! У них магнитола, "Грюндиг!" Я - туда! Джентльмены и джентльменки, кто со мной?
Все переглядывались, пожимали плечами... Я чувствовал, что даже обидеться не имею права, если все, вот так, возьмут и уйдут. В самом деле, ерунда ведь получается...
И вдруг кто-то сказал:
- Погодите! Ребенок ведь плачет! Надо же разобраться!
Это сказала Таня. Кто-то ее привел, кто-то знакомил с нами, я особо не разбирался. Но сейчас мне понравилась эта речь про ребенка. Ксанку и вправду жалко...
Короче, как завершилась вся эта катавасия?
Ушла Римма. С ней еще четверо. Ну, ладно...
Нас пятеро осталось. "Спецы" не оставили надежды на магнитофон, остальные взялись за фантики с современным уклоном: "Что хотите, то купите, кибер-робот не берите!". Таня пыталась утешить Ксанку - у девчонки уже слезы катились горохом. И Таня вдруг сказала: - Борис, а давай сделаем, как она просит - походим по квартирам... А кто такой Агутя?
Пришлось объяснять, что Агутя - пустяк, детская выдумка, а все остальное - как знать? Ксанка целый день по двору гуляла, всего могла насмотреться и на ус намотать.
Читать дальше