Зоя Туманова - Веточка из каменного сада

Итак, сорняков нет, чем же прикажете заняться? Я положил бесполезный кетмень и замер, словно чего-то ожидая... Минуту или две пребывал я в таком оцепенении? Не знаю. Только вдруг калитка хлопнула, как пушка, и на нашем дворе послышался такой топот, будто вбежал туда табун неподкованных лошадей. Еще минуту мое любопытство боролось с моей же ленью - и одолело. Вот какую картину я застал, вернувшись во двор: дедушка, во всем своем величии, выпрямившись, опираясь на высокий посох, отчитывал за буйное и бесцеремонное вторжение гальвасайских мальчишек. Было их душ семь или восемь, все в выгоревших майках и выцветших брючишках; босые ноги - голубые от налипшей пыли; на локтях бурые нашлепки - следы недавних ссадин... Оправдывались они по-мальчишьи, нещадно привирая:

- В горы мы ходили, хотели дикой малины набрать...

- Муйдин-бобо, испугались мы очень...

- Косматый джин таился в кустах...

- И как зарычит!

- Врешь, не рычал он! Смотрел только...

- Там, за родниками! Где камень, похожий на быка!

- Глаза у него человечьи. А борода - во все лицо! Даже носа не видно!

Вот ведь как перетрусили малые! Я едва удерживался, чтоб не расхохотаться. А дедушка...

Странное дело, на дедушку произвела впечатление эта местная версия сказочки про "снежного человека". Он уже не гневался. Встревожен был, озабочен. Глядел в землю, свесив на глаза курчавые свои брови. Потом сказал, вздохнув:

- Ладно, мальчики. Должно быть, почудилось вам. А может, жайра дикобраз шевельнулся в зарослях... Ничего страшного. Но не ходите больше к родникам. Младшие из вас могут заболеть от испуга...

Тут появилась бабушка и послала всю компанию мыться к арыку, пообещав за то чай со свежими лепешками - только что из тандыра...

Мы вернулись в дом, и я, несмотря на хмурый и замкнутый вид дедушки, пристал к нему с расспросами. Никак не укладывалось в голове: неужто он, знающий здешние места, как свою ладонь, поверил, что ребятишкам встретился и в самом деле кто-то "косматый и с человечьими глазами". Может, на медведя они наскочили?

Муйдин-бобо отвечал неохотно:

- Об эту пору медведи выше, в лугах держатся. Кормятся там корешками, луковицами, горной гречихой, сурков ловят. Только ведь и медведи бывают неразумные. Потянуло кого-нибудь в лес, хотя нет еще ни спелых орехов, ни боярки, ни диких яблок...

И, сверкнув большими своими глазами, неожиданно продекламировал:

Коль разум вожатым не станет тебе,

Дела твои сердце изранят тебе!

Я почувствовал, что продолжение разговора пока что не ко времени. Но отказаться от своего замысла тоже не собирался...

------

Как писали в старинных романах, судьба мне благоприятствовала: дедушка был приглашен показать свои пчеловодческие достижения на областной сельхозвыставке. Он уехал на три дня.

А мне больше и не надо!

Наставление Муйдина-бобо насчет руководящей роли разума во всех делах не прошло бесследно. Я не спешил: торопится, говорят, бык на бойню. Начал с расспросов. Не один дедушка знает горы, есть и другие. Рассказали мне, как пройти к родникам и к валуну, похожему на быка. И еще, что гораздо интересней, рассказали о притоке Гальвасая, у которого и названия-то нет, зато по берегам - россыпи красивой, разноцветной гальки. На осторожные намеки насчет хищника - отвечали улыбкой: крупней барсука и дикобраза не попадалось тут живности уже много лет...

Разыскал я мальчишек, которые врывались в наш двор, расспросил каждого по отдельности: отвечали кто в лес, кто по дрова... Видно, и вправду померещилось ребятам: мало ли что привидится с перепугу в путанице ветвей и валежника!

Попросил я бабушку испечь самсы с тыквой, наполнил две бутылки холодным чаем, взял молоток, нож, спички, фонарик, компас у меня вделан в ремешок часов... Пожалуйста, Сайд готов к великим геологическим открытиям!

Конечно, бабушка и охала, и причитала, пыталась отговорить, но женщине со мной не сладить, когда что-то решено.

------

Встал я, как и хотел, до солнышка. Рюкзак был уложен с вечера, большая и толстая ветка тала загодя отпилена и очищена от коры: посох в горах пригодится. Наскоро выпил чаю с лепешкой, обнял и еще раз заверил бабушку, что со мной ничего худого не случится - и в путь!

Сначала - уже знакомый луг со всеми его прелестями. Запутается нога в силках и петлях журавлиного горошка, порвать бы их, да жаль такие красивые у него цветы! Потом пошли заросли кустарников - по берегу Гальвасая. Они навешали на меня пух прошлогодних семенников и разукрасили руки царапинами. Чернощекая птичка насмешливо поглядывала на меня, раскачиваясь на ветке: что, мол, за чучело?