Гитти Данешвари - Монстры хитрее всех!

– Конечно, нет! – с негодованием воскликнула Венера – как-то, пожалуй, чересчур рьяно. – Ки никогда бы так с тобой не поступил!

– Если только, конечно, он вместе со всей школой не считает, что мы вправду эти «они».

– Да это глупее, чем жучий чих против ветра! Ки меня знает! Он всех нас знает. Он помогал нам справиться с шептанием. Я уверена, что он просто занят, только и всего…

– Что это за бугор у меня на кровати? – спросила Робекка через секунду после того, как они вошли в покои Крови и Моркови и включили свет.

– Может, это Пенни? – предположила Венера, расшнуровывая свои розовые ботинки. Долгий и насыщенный тяжелыми эмоциями день совершенно вымотал ее.

– Боюсь, что нет. В настоящий момент Пенни сидит на подоконнике и сердито смотрит на Чю – видимо, он опять пробовал ее на вкус. Может, тебе стоит подобрать Чю кость, чтобы он мог ее грызть? – предположила Рошель, потом поздоровалась со своей неизменно веселой любимицей: – Привет, Ру!

– Надеюсь, я не забыла там опять свою масленку. В прошлый раз мне пришлось два часа отпаривать постельное белье, чтобы вывести пятна, – пробормотала Робекка себе под нос, стаскивая одеяло из шерсти вервольфа и простыню из полотна мумий. – Кнопки-заклепки! Кто-то положил на мою постель гигантское яйцо!

– Яйцо? – недоверчиво переспросила Венера. – Дай угадаю: из него вылупится огромный цыпленок, – добавила она.

Любопытство все-таки одолело Венеру. Она встала и посмотрела. И при виде лежащего на кровати Робекки предмета размером с дыню ненадолго онемела. Оно действительно напоминало яйцо-переросток. Однако же, когда Венера присмотрелась получше, она увидела, что вместо скорлупы у него искусно сплетенная паутина.

– Это паутина, верно? – спросила Рошель и забралась на кровать, чтобы присмотреться поближе. – Что-то не так со всей этой паутиной. Ведь нужны тысячи паучков, чтобы произвести столько паутины, сколько находят в кампусе, – а мы не видим ни одного.

– Верно. Кроме тех, которые сидят в коридоре общежития, я не видела ни одного, – согласилась Венера. Она взяла паутинный шар в руки и принялась разглядывать. – Там внутри что-то есть.

– Желаю удачи. Это все равно что вскрывать довольно страшненький подарок, – высказалась Робекка.

– А чего это я должна его вскрывать? Он лежал на твоей кровати, – парировала Венера и положила шар. – И не забывай, кто вытащил Рошель из ее паутинного спальника…

– Вы просто невозможны! Я сама открою! – с нескрываемым раздражением заявила Рошель.

– Ну, твои когти для этого подходят идеально, – негромко добавила Робекка, когда Рошель вспорола паутину и извлекла еще одну куколку судьбы.

Большие черные глаза грубо оструганной фигурки словно зловеще уставились на Рошель, и у девушки на миг перехватило дыхание. На долю секунды она поняла иррациональный страх других учеников перед этими куколками, котами и прочими подобными вещами.

Рошель захотелось уничтожить свой страх в буквальном смысле слова, и она присела и грохнула куклой об пол. Доля секунды – и второй удар. Девушка била сильнее и сильнее, пока от куклы не начали откалываться кусочки.

– Хм, думаю, можно не сомневаться, что она открылась, – криво усмехнулась Венера.

Но Рошель еще раз грохнула куклой об пол.

– Да, пожалуй, – тихо произнесла девушка из гранита.

Робекка обеспокоенно взглянула на Венеру и поинтересовалась у Рошель:

– Ты ни о чем не хочешь поговорить?

– Ты о чем? – своим обычным сдержанным тоном отозвалась Рошель.

– О том, как ты ей задала, – сказала Венера, показав на расколоченную фигурку.

– Что я ей задала? – переспросила у подруги Рошель.

– Ну, да. Ты ее отделала, как бог черепаху, – подтвердила Венера, приподняв брови.

Не желая признаваться, что и она оказалась подвержена всякой суеверной чуши, Рошель пожала плечами и вскрыла куклу.

Внутри у той обнаружилась сложенная записка, обмотанная паутиной. Тщательно удалив нити паутины, Рошель медленно развернула листок.

– «Они придут завтра», – прочитала вслух горгулья, и у нее вырвался вздох – эта информация ошеломила ее.

– Завтра?! Я бы предпочла, чтобы тут было написано «через месяц», или даже «через год»! В смысле – мы же совершенно не готовы! – взвыла Робекка, чувствуя приближающуюся истерику и слезы, вскипающие на глазах.