Раша Попов - СМС волшебника

– Это Ваши фокусы? – спросил изумлённый Бошко. – А что это такое?

– Улыбнись, чтобы и твоя душа вложилась в эту завесу. Без этого не выйдет!

Бошко улыбнулся и опять спросил, что это такое.

– Это завеса, с помощью которой от человеческого взора мы спрячем водных эльфов. Сейчас они могут выйти на берег загорать!

В этот момент на берегу, сверху, послышался визгливый голос буяна Мити Приклада:

– Ты чего, старый ведьмак?! Запускаешь фейерверк, хочешь поджечь огонь, чтоб мост сгорел! Об этом я доложу в полицию!

Радивой Душанович крикнул ему:

– Ты, Митя, опять хочешь спорить. Фейерверк я устраиваю над водой, да к тому же фейерверк весь из холодного огня!

– Сознавайся, – продолжал Приклад, – что делаешь здесь у Девяти горл? Не собираешься ли их взорвать?

– Я бы скорее на тебя мог доложить полиции, за клевету! Но я добрый и благодушный человек и ни на кого не стучу!

– Не стыдно тебе, бабка-гадалка! – взвыл Митя Приклад. – Если я сейчас сойду туда к тебе, изобью тебя насосом для велосипедов! Или ещё лучше прикладом!

Бошко ему крикнул:

– Это Вам должно быть стыдно! Поэтому Вас и прозвали Прикладом!

– Ты, малый Решанский, сейчас получишь насосом по голове! – грозился разъярённый Приклад.

Бошко начал дрожать.

– Дед Радивой, что будем делать?

– Не бойся, Бошко, не посмеет Приклад тронуть меня. Он только грозится.

И действительно, Приклад ещё немного покричал, потом замолчал и, ворча, оттащил свой велосипед.

Инженер Убавич показал Бошко стены моста. На них были видны три вида штукатурки, кирпича и бетона.

– Это потому, что мост был разрушен несколько раз! В тысяча девятьсот сорок первом годуеё заминировал капитан Ценич, югославский офицер. Весь Мокрин сотрясся от сильного взрыва. Капитан хотел предотвратить продвижение германских танков с этой, западной, стороны, а они пришли из Румынии, с востока.

– Разве у нас не было никакой обороны? – спросил Бошко.

– Наши войска ушли с этих равнин, а у немцев были танки. Оборона была, например, в селе Влашко-Поле, к югу от Белграда. Но тут, на равнине, нет. Хотя здесь в окрестностях самая укреплённая зона Королевства Югославии. К северу от Девяти горл больше всего бункеров. Накануне Второй мировой войны все эти поля вдоль государственной границы были напичканы бункерами, в особенности вдоль железной дороги.

– А наши солдаты стреляли из бункеров?

– Нет. – Радивой Душанович задумался. Не надо было создавать у Бошко впечатление, что в противника никто из наших и не стрельнул. Он объяснил, что немцы и их союзники покорили всю Югославию за одиннадцать дней, однако только тогда они увидели, что значит покорить народ, который любит свободу. За каждым холмом, почти в каждом лесу и даже из кукурузных полей здесь на равнине, ружья стали стрелять.

Немецкие оккупанты вынуждены были переводить новые единицы в Югославию и Сербию, а в особенности в Боснию. Там боролись два наших повстанческих войска. Но благодаря нашему пресловутому несогласию, оба этих войска сражались и друг против друга…

– Разве не было никого, кто бы их примирил? – спросил разгневанный Бошко.

– Нет. Весь мир хотел, чтобы эти два наших войска враждовали.

– Я бы никогда не ссорился, – сказал тихо Бошко.

С мокринской церкви послышался красивый звон наших колоколов. Бьёт полдень!

– А мы забыли варенье. Принеси из повозки ту корзиночку, положим её сюда к столбу.

Пока дед Радивой клал корзину около столба, под водой уже виднелось колыхание. Почуяли десерт!

Бошко нетерпеливо спросил:

– Для кого это?

– Для королевы и её водяного двора! – ответил волшебник и замолчал.

Снова надели на Звездану сбрую, вскочили на бричку и помчались в Мокрин.

* * *

Когда они переехали через ярмарочную площадь, навстречу им попался сельский полицейский, Шаца Джуканов.

Он остановил велосипед перед Звезданой.

Радивой Душанович натянул вожжи или «уздечку», как их в Мокрине называют, и закричал: «О-о-опа! Звездана!» – что на лошадином языке значит «стой!»

Звездана сразу послушалась. Остановившись, она стала хлестать себя хвостом по бокам, чтоб разогнать противных и очень кусачих сельских мух.

– Какими судьбами, Шаца? – спросил Радивой Душанович. В руке у него была жёлто-зелёная тыковка, он нажимал на неё тремя пальцами и читал на ней сообщение: