Елена Асеева - Удивительные приключения Пашки и Батанушки

Павлик дернул вслед движения головы бабушки взгляд вправо, увидев мелкие пучки листочков, немного покрасневших на кончиках, и тягостно вздрогнул, кажется, всеми частями тела зараз, а по спине его сверху вниз пробежали крупные, колючие мурашки. Да с тем же ужасающим потрясением проскользнул взором по длине всей грядки, кажется, подныривающей под штакетник, где-то, ну, очень… очень далеко.

– Нет, – торопливо отозвался мальчик и качнул отрицательно головой, понимая, что прорывать тот самый непонятный буряк на грядке еще страшнее, чем тосковать по Дракину-Непобедимому. – Пойду читать, там так много задали, – дополнил Пашка, и, не дожидаясь согласия бабушки, поспешно развернувшись, шагнул по деревянному настилу дорожки вперед.

– И то славно, – сказала в след ему Вера Ивановна, в душе радуясь, что внук гостит у нее, и наполняет ее сердце и дом радостью. – Я днесь прорву буряк и прихаживаю, да мы с тобой покушаем.

– Ок, – дыхнул в сторону баба Веры мальчишка, даже не оборачиваясь и успокаивая себя тем, что его не заставили работать на таком солнцепеке.

Павлик, впрочем, шагал не торопливо. Между делянушкой и домом бабушки проходила широкая полоса, где по правую сторону росли деревья яблони, вишни, черемухи (посаженных на небольшом удалении, а потому все время придерживающихся кончиками веток друг друга), и стояло несколько столбов врытых в землю. Между столбами была натянута веревка, нарочно приспособленная для сушки белья, где уже висели вещи Паши, так как Вера Ивановна поутру перестирала все привезенное белье внука. Слева же, словно напротив сада, в ряд находились хозяйственные постройки, с проживающими в них курами, гусями и козой. Отдельные, небольшие деревянные постройки, которых были крыты тесом, а проще говоря, досками. Однако так как крышу на этих строениях делали уже давно, широкие доски на ней наблюдаемо покоробились, а местами и усохли. Впрочем, в свой срок, выложенные в два ряда они хоть и выгибались горбом, удерживали от протекания и попадания воды внутрь строения. К каждой из тех отдельных построек, уже из сетки рабицы с квадратными ячейками, были пригорожены выгулы для кур, гусей, и козы Аси. Козу, однако, бабушка намеревалась позднее водить на луг, что простирался сразу за ее огородом, но пока она была маленькой и гойдала (как говорила Вера Ивановна) по тому самому выгулу. Завершались эти хозяйственные постройки стоящей отдельно от них баней, и вовсе кривенькой, сложенной из рубленых брёвен, с одним оконцем и узкой, низкой дверцей, про которую бабушка говорила, что в ней парятся по черному, как всегда непонятно для Пашки.

Ключевое же место этого большого двора занимал дом. Задняя стена, которого, граничила с хозяйственными постройками, находящимся под навесом дровником с одной стороны, и садом с другой. Дом был удивительным, еще и потому как вышел из позапрошлого века, назывался срубом и был собран из обработанных рубленых бревен. Его еще называли пятистенка, то есть старая деревенская изба, оная помимо основных четырех несущих стен имела пятую, разгораживающая внутри дом бревенчатой перегородкой. В доме бабушки имелись холодные сенцы с клетью и две большие комнаты, да здоровущая печка, изготовленная на старый лад, на которой можно было не только готовить, но и спать. Хотя, сейчас Вера Ивановна готовила на электрической плите, которую ей привез кто-то из сыновей, то ли дядя Гриша, то ли дядя Сергей.

Вход в сруб вместе с прилегающим к нему небольшим крыльцом располагался со стороны улицы, там, на нешироком дворе справа примостилась будка, где на цепке сидел Пират, а слева стоял не менее старый колодец. И тут, словно вышедший из прошлого века… а может и позапрошлого, с установленным срубом из деревянного бруса, тесовой крышей водруженной на вертикальные столбы, защищающей колодец от дождя и снега. Имелся на колодце и ворот, используемый для накручивания цепи, на которую в свою очередь вешалось металлическое ведро. Самое интересное, что сруб длился и в самом колодце, и стены его там смотрелись не вертикальными, а вроде как скошенными, формируя нечто в виде пирамиды.

Пашка, не торопливо вышагивая по деревянному настилу дорожки, направился к дому. Намереваясь присесть на скамейку, которая как раз опиралась на стенку сруба, в свою очередь, проходящую вдоль сада. Сама лавочка, словно привалившись к дому, была низкой с широким сидением, и без спинки. И заслоняемая, растущей в нескольких метрах, большущей яблоней антоновкой с развесистой кроной, находилась все время в тени. Дерево также прикрывало и стену дома от солнца, сейчас в конце мая обратившего свои яркие желтые лучи на двор и огород. Яблоня была старой, поэтому поскрипывая ветвями, словно встряхивала зелеными листочками и маленькими плодами.