Крис Ридделл: Юная леди Гот и Праздник Полной Луны

Наконец осталось разыграть последнюю картину. Эмили снова сунула руку в шляпу, извлекла корешок и зачитала номер.

– Я! – закричала леди Каролина Блям, радостно подпрыгивая.

Лорд Гот купил ей билет при условии, что она отпустит его руку.

Леди Каролина протолкалась сквозь толпу с силой, неожиданной в столь хрупком создании, и схватила карнавальное полотно Уильяма Теркера.

Затем вернулась к Аде и ее отцу и как следует его рассмотрела.

– Что за мазня! – сказала она наконец, поглядывая на лорда Гота. – Ада, дорогая моя, пусть это у тебя пока побудет.

Лишь тогда на дорожке, ведущей в сад, появилась фигура Мальзельо. Он вымученно улыбнулся и указал рукой в сторону гостевого сада.

– Конкурс кулинаров на звание лучшего кондитера Громнета объявляется открытым! – провозгласил он.

Все двинулись по гравиевой дорожке вокруг восточного крыла в сторону гостиного сада. Трансильванский карнавал был уже на полном ходу. Летучие мыши крутили сальто, застенчивые кокосы появлялись из своих чашечек и исчезали, бросая робкие взгляды, а Даррен тщательно пережевывал литературное приложение к «Лондонскому обозрению». Мрак-Стукеры выстроились перед своими аттракционами, мрачно поглядывая на приближающуюся толпу. Ада обратила внимание, что предводитель ряженых с синими лицами внимательно посмотрел на них и ухмыльнулся.

– Такой сумасшедшей толпы я еще не видывала, – мрачно изрекла Глад.

– Проходите, проходите, – громко и монотонно говорил Влад. – Кулинарный конкурс – в шпигель-шатре, туда. Это ярмарки краски – сюда.

Большинство пришедших, включая Аду, направились в шпигель-шатер. Лишь кое-кто свернул в сторону карнавала на паровом ходу. «Задорных девчат» так захватило представление летучих мышей, что они начали хлопать и восклицать поставленными голосами, что не видывали еще ничего подобного.

Переступая порог шпигель-шатра, Ада оглянулась. Кингсли и Артур Халфорд застыли перед вагончиком козла Даррена, чуда памяти, и художественно свистели.

Внутри шатра сотни богато украшенных зеркал отражали разгоряченные лица громнетовских поселян и работников Грянул-Гром-Холла. Ада за своим отцом и леди Каролиной Блям проследовала к возвышению в центре шатра, прямо под маленьким куполом. С него свисал большой зеркальный шар, а сквозь окошки в куполе блистала полная луна.

– Дорогу участникам конкурса кондитеров! – взмыл над толпой тоненький голосок Мальзельо.

Садовый дворецкий придержал двойные двери, и в шатер вошли кондитеры. Каждый нес большой поднос, на котором гордо возвышалось его конкурсное изделие.

Над толпою пронеслись ахи и охи. «Мое сердце остановилось, мое сердце замерло!» – визгливо пропела леди Каролина. Кондитеры прошествовали к сцене и выложили свои шедевры на столешницу, водруженную на козлы перед лордом Готом.

Мэри Гекльберри запекла викторианский бисквит в глазури из белого шоколада, которому придала форму нового павильона принца-регента в Брайтоне. Она передала большой кондитерский нож своему помощники Голлидеру. Тот отрезал два кусочка и преподнес лорду Готу и леди Каролине.

– Хорошо пропеклось, – одобрил лорд Гот.

– Словно солнце мы похоронили в нем, – продекламировала леди Каролина и добавила: – Его душа широка, как его панталоны!

Голлидер тем временем отрезал кусочек от собственного пирога – ливерпульского клубничного рулета с распахнувшим крылья сахарным бакланом сверху.

– Хорошо пропеклось, – одобрил лорд Гот.

– Птица счастья завтрашнего дня! – восхищенно выпалила леди Каролина вместе с крошками. – И пахнет звездами и морем рулет морской из Ливерпуля.

Волостранники с тревогой взирали поверх своих запущенных бород, как лорд Гот и леди Каролина дегустировали их огромную ньюкаслскую ковригу с черно-белой шоколадной пропиткой.