Ирина Прокофьева - Кто останется в лесу. Истории странной деревни

– Ты чего, взбесилась? – буркнул он. – Ворвалась в чужой двор, дерётся, обзывается…

– А нечего чужие вещи брать! – выпалила Аля.

– А он что, твой что ли?

– Естественно!

– Чем докажешь? – прищурился мальчишка.

– Ну как… Это же Руби, мой пёс. Он у меня с прошлого дня рождения. – Аля даже растерялась. – А, вспомнила! У него одно ухо зашито светлыми нитками! – обрадовано сказала она. – Правое, сам посмотри.

Мальчишка осмотрел пыльного зверя.

– Тогда нечего свои игрушки бросать где попало!

– А я и не бросала! – Аля неожиданно притихла. – А ты… где его взял?

– У входа в Гиблый Лес нашёл.

– В ле-ес? В лес? – девочка не находила, что ответить. Помолчала, а потом на одном дыхании рассказала всё, что с ней сегодня произошло.

– Так значит, ты теперь живёшь в доме Катрины Норд? – злость в голосе мальчугана сменилась на дружелюбие и любопытство.

– Ну да.

– А я Эрик. Эрик Йонас. – Он протянул Але руку, тоже в веснушках, как и всё его раскрасневшееся от драки лицо.

– Ой, а я Аля. Аля Соколова.

– Пойдем, Аля Соколова, покажу тебе наш дом. – И Эрик протянул ей игрушку.

Эрик познакомил Алю со своими родителями, Марией и Марком Йонас, приятными и общительными людьми. Мария – высокая, громкая и такая улыбчивая (Аля решила, что она, наверное, улыбается даже ночью, когда спит), работала в местной библиотеке. Марк Йонас был таким же рыжеволосым, как и Эрик, и лицо у него тоже было всё в веснушках. Он работал в строительной фирме в соседнем городе и строил там самое высокое здание. Эрик оказался на год старше Али. Он рассказал, что местная школа вполне ничего себе, и пообещал познакомить девочку со своими школьными друзьями.

Потом отправились знакомиться к Але, правда, через забор не полезли, а пошли теперь уже через калитку. Вот удивился папа, когда открыл калитку, а там – его дочь, да ещё с гостями! Вот удивилась мама, когда дочь показала ей Руби!

– Мам, ты была права, он и правда ходил прогуляться! – загадочно прохихикала Аля.

После экскурсии по дому взрослые спустились в гостиную. Пока Марк и Мария рассказывали новым соседям о жизни в деревне, девочка повела Эрика посмотреть на пустые грядки. Всё-таки, две головы лучше, чем одна, пусть даже и такая смышленая.

– Да, действительно, странно. – Эрик почесал свой рыжий затылок. – А может, кошки? Или птицы? Хотя…

– Ну что? Что «хотя»? – Аля нетерпеливо пританцовывала вокруг него.

– Ну знаешь, у нас тут похожие случаи уже бывали. Нет, с цветами не было, конечно, но вот у Божены Ивановны, например, однажды все яблоки упали с яблони. Она как раз вышла их собирать, а они все на земле…

– И что такого? – перебила Аля. – С земли ещё легче собирать.

– Да, только они все гнилые. Все до единого, понимаешь? С вечера висели на ветках – у нее вкусные яблоки, сочные, огромные – а утром все лежат гнилые! Ещё и яблоня потом засохла. – Эрик на минуту замолчал. – А у Леры, продавщицы в нашем магазинчике, как-то раз сдохли все куры. Тоже все до единой, за одну ночь. Так что твои цветочки – это ещё цветочки… – неловко пошутил он, но Аля почему-то не засмеялась.

– Только я вот чего не пойму… – Эрик говорил медленно, с опаской, внимательно глядя на девочку. – Почему эта история продолжается?

– Эрик, я что-то не понимаю тебя, кажется. Что ты хочешь сказать?

Эрик взял Алю за локоть и отвел подальше от дома, как будто боялся, что их кто-то может услышать. Потом посмотрел на неё исподлобья, видимо, опасаясь, что она второй раз за день набросится на него с кулаками. Вздохнул, набрал воздуха и сказал:

– Понимаешь, все здесь думали, что это Катрина эти пакости делала… – Эрик сжался, как будто приготовился к атаке.

– Чего-о? Эрик… это какая-то ерунда. Я, конечно, не знала её совсем, но… Почему? И как? Она что, по ночам лазила в курятник? А яблоки… Это же бред какой-то!

– Ты только не смейся, ладно? И не дерись. Я понимаю, что в это трудно поверить. Понимаешь, все в деревне думали, что Катрина… как бы это тебе сказать… ну что она немного… эммм… ведьма. – Последнее слово он произнёс шёпотом. Но как-то так произнёс, что смеяться Але не захотелось.

Ребята сидели в деревянном домике-штабе, который папа Эрика построил в дальнем углу их двора. Штаб был небольшой, но зато какой необычный – он возвышался над землей метра на полтора на опорах из толстых бревен, а забраться в него можно было только по веревочной лестнице. Начинало смеркаться, и Эрик зажёг фонарь. Укрытие осветил неяркий свет, а на стенах заплясали причудливые тени.