Фарида Мартинес - Счастье на дне оврага

Перед глазами предстал Его образ. Высокий, черноволосый, приковывающий взгляды своей уверенностью. Самый красивый на свете! Они познакомились на школьной дискотеке, устроенной в честь Нового года. Он пригласил ее на медленный танец. Как она гордилась собой перед подругами – танцевать со старшеклассником! Как-никак – целых два года разницы.

Еще бы! Надя в тот вечер была настоящей красавицей! Прямые черные волосы до плеч она завила так, что они превратились в короткую пышную прическу наподобие тех, что носят девушки во французских фильмах, а челку зачесала набок. Ну а дальше – темно-синее платье чуть выше колена, туфли на небольшом каблучке и мамина розовая помада сделали свое дело.

Он спросил, как ее зовут. А она-то давно знала его имя. Роберт Ахметшин, ученик девятого «А». Уже целый год она влюблена в него тайком.

Сердце танцевало ламбаду, хотелось прыгать от счастья, несмотря на медленный ритм песни. А после дискотеки он проводил ее до дома и спросил номер телефона.

Весна в тот год выдалась на редкость холодной и дождливой. Листья на деревьях распустились только к середине мая. Небо, тяжелое и скучное, грузно висело над Казанью. Жители с нетерпением ожидали потепления: молодые жаловались на депрессию, старики – на ревматизм. Но весна, будто простудившись, все гундосила.

Снег давно растаял, но почва все еще хранила его холод. Лужи и лужи вокруг: на перекрестках, на тротуарах, на газонах, в выбоинах на асфальте… То там, то тут из урн торчали сломанные ребра вывернутых ветром зонтов. Мрачные вороны чернели на фоне серого неба крикливыми пятнами, а бесчисленные голуби пытали счастье на автобусных остановках, выклевывая пустую шелуху от семечек.

В разреженном воздухе отчетливо слышались звуки города, больше не приглушаемые мягкими подушками снега. Вот – прогудел сигнал автобуса, а вот – с грохотом и скрипом закрылись двери троллейбуса. Гул проводов, шум машин, гомон людских голосов, ритмичная музыка из открытых дверей магазинов смешались с запахами ресторанов, всевозможных духов, подземки, черных выхлопов автобусов, ну и конечно же, дождя.

– Ну что там у тебя? – немного раздраженно спросила невысокая полная девушка с соломенными волосами, собранными в хвостик. Она спрятала руки в карманах черного пальто и поежилась от холода. Мягкая и отзывчивая по своей природе, Алина сегодня выглядела напряженной и хмурой.

Подруги встретились у больших часов, возвышающихся на чугунном постаменте в начале пешеходной улицы Баумана в центре города. Даже в такую промозглую погоду здесь царила атмосфера праздника, и все вокруг приглашало горожан и туристов к развлечению: торговые центры, кафе, рестораны, отели, сувенирные лавки… После реконструкции город выглядел посвежевшим, как женщина после салона красоты. Не хватало лишь одной детали – солнца.

– А ты чего такая злая? – ответила Надя вопросом на вопрос.

– Да терпеть не могу такую погоду, – Алина подняла воротник пальто и потерла плечи озябшими руками.

– Ну так оделась бы теплее, – Надя почти обиделась. Сама-то она приготовилась к долгой беседе и надела теплую сливового цвета куртку и белую вязаную шапочку. – Ты меня в таком состоянии и слушать не сможешь.

– Да, как-то я не рассчитала. Думала прогуляться до пекарни на берегу Кабана – там всегда так вкусно пахнет пряниками! Но сейчас туда только вплавь доберешься. У меня и так уже сапоги промокли.

– Кому что, а Алине плюшки! – Надя возмущенно уставилась на подругу: никому нет дела до ее горя!

– Я же редко. Ты же знаешь: я на диете. И денег у мамы всегда в обрез. Так что даже лучше – сэкономлю немного, – Алина закусила губу, взглянув в сторону озера Кабан, чьи темные воды были покрыты рябью от ветра. Именно там, на берегу, стояла заветная кондитерская. – Может, в автобус сядем и по кольцевому маршруту проедем? Минут сорок он точно едет, – предложила она.

В автобусе было немного теплее. Люди входили и выходили, толкаясь, не извиняясь, задевая друг друга рюкзаками и сумками, наступая на ноги. Седой мужчина с портфелем подмышкой устремился к свободному сидению, и, заняв его, самодовольно уставился в окно. Однако старания его были напрасными: в автобусе оставалось еще как минимум пять-шесть свободных мест. Два из них в хвосте салона и заняли подруги.

Сырой воздух смешался с теплыми и неприятными запахами дыханий и пота людей. Грязные окна покрылись испариной, с потолка на спины и головы пассажиров падали холодные капли воды. Надя брезгливо поморщилась. Она вытянула губы трубочкой и подтянула их к носу, стараясь вдыхать как можно меньше воздуха. А Алина дышала в свой хвостик, которым она прикрыла всю нижнюю часть лица, как только вошла в автобус.