Лев Гумилевский - Харита, ее жизнь и приключения, а также подробный рассказ о том, как был найден город Карла Маркса

— Ключ у тебя?

— Отпираю! — услышала она голоса.

Дверь отворилась без шума и скрипа. Харита вошла, ее втолкнули в какую-то комнату и сняли мешок.

— Ну, вот тебе и работа! Будешь слушаться и молчать, получишь деньги! Вздумаешь ломаться, — получишь вот!

Блестящее дуло револьвера блеснуло перед глазами Хариты вместе с ослепительным светом, лившимся с потолка. Харита вздохнула и подняла глаза от револьвера к лицу того, кто грозил ей.

Теперь на парнях, привезших ее, не было капюшонов. Харита взглянула и ахнула.

— Что, испугался? — засмеялись они, — ну, так лучше!

Харита опустила глаза.

«Не они, не они! — думала она так быстро, как билось в груди ее сердце, — похожие на них! Как это они попадут сюда?»

Она вспомнила, что знакомыми показались ей их голоса с первого же слова и почувствовала, как руки и ноги у нее ослабли, помягчели, стали непослушными, как у войлочной куклы.

«Ох, не узнали бы! — молнией пронеслось в ее голове и застряло остро, как нож, — только бы не признали!»

Огромный картуз, надвинутый на лоб и мальчишеский костюм хорошо укрывали ее. Да и кому же в голову могло бы притти поверить в такую встречу?

Парни ушли в другую комнату, заперев дверь.

Харита осмотрелась. Огромная комната с зеркальными окнами носила следы беспорядка. Мебель была сдвинута в угол. Обои сорваны. В углу были сложены столбиком свежие кирпичи, возле них был приготовлен ящик с известкой. В стене, похожая на заложенную с противоположной стороны дверь, зияла ниша. В углах ее были следы паутины, должно быть, ее недавно раскрыли.

Харита посмотрела на кирпичи, помешала известь, достала из мешка инструменты.

Дверь отворилась, вошедшие ввели под руки женщину. Харита взглянула на нее. и вздрогнула, — не было никакого сомнения в том, что тут затевалось что-то недоброе. Лицо женщины было бледнее извести, застывшей на руках Хариты; руки были заложены сзади, и по тому мучительному напряжению, с которым женщина хотела их освободить, Харита поняла, что они связаны. Женщина молчала: раскрытый рот ее был забит платком. Прекрасное лицо ее было утомлено долгою мукою, и только глаза ее, влажные от гнева, глубокие от ненависти, смотрели с отвращением на введших ее людей.

Харита взглянула на них. Лицо одного, рядом с лицом женщины, поражало неуловимым сходством. Харита подумала:

«Родные! — и тут же, поражаясь сходством их глаз, решила твердо: — он ей брат!»

Тогда все происходившее перестало походить на действительность. Харита подумала — «сон!» и вытаращила глаза, стараясь проснуться. В этот миг женщина посмотрела на нее с удивлением. Переведя глаза на раскрытую нишу в стене, она как-будто бы поняла все, что происходит, и отшатнулась от брата. Он поддержал ее за руку и вывел на середину комнаты. Женщина опустилась на стул в полном изнеможении. Парни переглянулись.

Харита встала с ящика извести:

— Что же тут работать? — спросила она громко, стараясь проснуться от звука своего голоса, — какая тут работа?

Сон не прекращался. Харита почувствовала, как под картузом ее начинают чувствоваться живыми собственные волосы.

— А вот сейчас увидишь! Пока помолчи!

Голос говорившего слышался так ясно и отчётливо, что уже в действительности происходившего нельзя было сомневаться,

Харита умолкла. Парень встал перед женщиной:

— Всероссийский Союз родового дворянства «Голубая кровь», — начал он торжественно, ясно и отчетливо, читая по шелестящему в мертвой тишине листку, — ставящий своей целью охрану русского дворянского рода впредь до того времени, когда оно снова будет поставлено во главе русского народа и русской государственности, постановляет столбовую дворянку —Софью Алексеевну…

— Брось эту комедию! — перебил стоявший рядом, — к чему читать? Положи ей в руки, и больше ничего! Время идет!

— Так нужно! — ответил читавший и стал продолжать:

— …нарушившую все заветы отцов и дедов, забывшую честь и совесть, принявшую все убеждения коммунистов-большевиков, помогавшую им в работе, а, следовательно, и в уничтожении лучших представителей дворянства…

Харита не слышала несколько мгновений его слов. Она не разобрала фамилии и чувствовала в то же время, что в одном этом слове была разгадка всей тайны. Только конец расслышала она отчетливо:

— …предать смерти!

Харита вздрогнула. Читавший сложил листок и, крутя его в длинных пальцах, сказал женщине с усмешкой:

— Сестра! Я не знаю, что побудило тебя вызвать нас сюда, чтобы получить наследство? Раскаялась ли ты? Или тебя растрогали мои письма? Но ты помогла мне получить, что можно было из денег и бриллиантов этой скряги, которая не продалась, как ты, нашим врагам, а предпочла нищенствовать, хранить в горбу наши фамильные ценности! Спасибо тебе за хлопоты! Но выше личных чувств, выше всего на свете — честный род наш и честь нашего имени! Я не мог отказаться от приказа «Голубой крови», — ты умрешь. Ты должна исчезнуть навсегда в пример другим!