Пол Гэллико - Беззвучное мяу

Через какое-то время женщина крикнула мужу сверху: «Дорогой, я ложусь спать. Ты выпустишь Киску на улицу, ладно?» Мужчина громко фыркнул, швырнул газету и прокричал в ответ: «Я?! А почему ты не можешь ее выпустить? Ведь это ты ее впустила в дом?!» — «Милый, я же сказала тебе, что я уже разделась и ложусь спать. Отнеси ее к лесу, ладно?» Мужчина недовольно ответил: «О, черт возьми! Ну, хорошо, хорошо!»

Взяв фонарик, он поднял меня на руки, причем держал при этом очень неудобно, и вышел со мной на улицу. Когда же я потерлась головой о его подбородок, он проворчал смущенно: «Ну, хватит, Киска, прекрати». И я поняла, что могла бы «взять» его тепленьким тут же, на месте, если бы я еще потерлась немного о его бороду и ласково замурлыкала.

Но торопиться мне было некуда, так как я была уверена, что теперь смогу приручить его в любое время. Я решила еще немного обработать его, чтобы, когда наступит подходящий момент, он стал моим верным и послушным рабом. Чем больше я смогу заставить его помучиться, тем будет лучше. Поэтому, когда он направился к лесу, чтобы выпустить меня, я вцепилась всеми когтями в его рубашку и принялась громко плакать. Он с трудом оторвал меня от рубашки и посадил на землю. Все это время я продолжала жалобно мяукать. Он повернулся и пошел обратно. И конечно же, как я и предполагала, он обернулся и посветил фонариком, чтобы посмотреть, иду ли я за ним или нет. Конечно, я была тут как тут, следом за ним. Он снова взял меня на руки, ворча при этом: «Черт тебя подери, Киска, сядь и сиди там!» Я опять вцепилась ему в рубашку и… Так мы несколько раз разыграли эту уже известную вам и хорошо отрепетированную мной сценку. В конце концов я опять потерлась о его под бородок… Он опять нерешительно запротестовал: «О, ну хорошо, хорошо…» Тогда я замурлыкала… Он сказал на это: «Киса, не дури, ничего у тебя не выйдет!» — и зашагал, держа меня на руках. Однако на этот раз он отнес меня не к лесу, а в сарай, где долго возился, пока не нашел старую картонную коробку. Он посадил меня в нее, сказав при этом: «Вот так-то будет лучше. Можешь оставаться здесь, только, ради Бога, сиди спокойно и не кричи». Затем он повернулся и пошел к выходу, но опять не сумел удержаться: зажег свет, обернулся и посмотрел, иду ли я снова за ним или нет. На этот раз я не сделала этого. Я осталась сидеть в коробке, из которой едва-едва виднелась моя голова, и пристально смотрела на него. Он тоже стоял и смотрел на меня. Вот тут-то я и преподнесла ему первый урок по «Беззвучному Мяу»…

Дальше, в главе, посвященной речи, вы найдете раздел «Беззвучное Мяу». Прочтя его, вы узнаете, как это нужно делать и когда этот прием дает наибольший эффект. Вы также оцените, насколько умно я поступила, прибегнув к нему именно в этот момент, особенно если учесть, что до этого я все время жалобно мяукала и плакала. Как я и ожидала, эффект был потрясающий! Мужчина просто оцепенел от неожиданности. Он стоял совершенно беспомощный и бормотал в замешательстве: «Боже мой! Киска, что ты еще хочешь теперь?»

Тогда я выдала ему еще разок «Беззвучное Мяу»…

Он вернулся в глубину сарая (выглядел он при этом весьма озадаченным), взял меня из коробки и спросил: «Ну, чего ты, черт возьми, добиваешься, Киса?» В ответ я потерлась о его шею и запела как сумасшедшая. Он решительно произнес: «Ну нет, этот номер у тебя не пройдет! В дом я тебя не возьму!» Затем он добавил: «Мне кажется, эта коробка тебе не нравится. Ладно, давай посмотрим, что мы еще можем придумать». Он посадил меня на пол и начал рыться в сарае, пока не нашел кусок старого одеяла. Он вытряхнул его, сделал из него что-то типа маленького гнездышка для меня и положил около коробки. «Ну вот, — сказал он. — Тебе нравится, Киса?»

Я решила, что настала пора заняться вплотную его образованием, и залезла в коробку. Он вынул меня из нее и посадил в одеяло. А я снова забралась в коробку. Он потерял терпение и взорвался: «Ну и черт с тобой! Сиди тогда в коробке, если хочешь!», и пошел к выходу. Но я-то знала, что он обязательно посмотрит на меня еще раз. И когда он оглянулся, я была готова и встретила его на этот раз громким мяуканьем.

«Киса, ради Бога, пойми, я ведь не могу торчать здесь с тобой всю ночь! Что ты хочешь?» Я продолжала мяукать. Он вернулся, взял меня на руки, поднял одеяло, положил его в коробку, а потом посадил туда меня. Я сразу же начала кружиться в коробке, устраивать себе ложе, затем улеглась, свернувшись в клубочек, и продолжала громко мурлыкать. Тем самым я дала ему понять, что именно этого и добивалась от него. Некоторое время он молча смотрел на меня, а потом сказал: «Ну, вот и отлично, Киса. Я понял». После чего пошел домой.