Мари-Од Мюрай: Спаситель и сын. Сезон 4 [litres]

– Мейлис, ты скажешь папе спасибо? – спросил Спаситель.

– СПАСИБО, ПАПА! – закричала Мейлис.

После рыжего торнадо Спаситель позволил себе минутку отдыха, думая о Луизе. Эта неделя у нее с детьми. Что-то она сейчас поделывает? Не успел он так подумать, как зазвонил телефон, и Спаситель невольно улыбнулся: между ними работала особая связь. Но…

– Месье Сент-Ив? Мадемуазель Жовановик. Не знаю, – легкое покашливание, – помните ли вы меня?

Повезло мадемуазель Жовановик, что она не видела лица Спасителя.

– Очень хорошо помню, – ответил он как можно любезнее.

Фредерика Жовановик, двадцати девяти лет, продавщица в ювелирном магазине, прекратила психотерапию после четырех консультаций, заявив, что от них нет никакой пользы и ей могли бы даже вернуть деньги.

– Я хотела бы, – легкое покашливание, – возобновить встречи.

– Неужели? Подождите минутку.

Спаситель взял ежедневник и листал его, размышляя. В прошлый раз ему не удалось наладить с молодой женщиной психологический контакт. Трудно надеяться, что на этот раз получится иначе…

– Ничего срочного, я надеюсь?

– Нет, срочно, – отозвалась она сухо.

– В субботу в восемь тридцать.

– Записала, – легкое покашливание. – Спасибо.

Спаситель положил трубку и подумал, что с удовольствием поделился бы с Луизой новостью о неожиданном появлении Фредерики, внучки Жово. Но профессиональная тайна есть профессиональная тайна.

На улице Гренье-а-Сель Луиза тоже была бы не прочь поделиться со Спасителем небольшой приятной новостью. Не смахнув даже хлебные крошки после завтрака, она развернула на столе в кухне двойной лист газеты «Репюблик дю сантр» и стала читать вслух свою еженедельную хронику:

«Неспособность людей спокойно сидеть у себя в комнате – вот корень всех их проблем». Философ Паскаль, высказав эту мысль, не подозревал, что четыре века спустя ее возьмут на вооружение хикикомори.

Луиза осталась довольна своим вступлением. Идея написать статью о молодых людях-затворниках пришла ей после одного телефонного разговора со Спасителем. Явление недавнее, но у него появился такой пациент. Луизе мало что удалось вытянуть на этот счет из Спасителя, но он все-таки ей сказал, что в Японии число таких молодых людей возросло от шестисот тысяч до миллиона. Их возраст от 14 до 25, и они сидят дома, не выходя из своих комнат. Некоторые из них с фобиями, есть аутисты, но в основном это совершенно здоровые психически и физически люди, просто этим «нормальным» молодым людям, вроде Жан-Жака Лучиани, «больше ничего неохота».

– Ничего неохота, – повторила Луиза, обводя взглядом беспорядок на кухне. Бурная неделя с Полем и Алисой была в разгаре, и она с удовольствием перешла ненадолго в режим хикикомори. Позволяя себе еще немного отдохнуть, Луиза стала просматривать газету дальше, ее взгляд привлек набранный крупными буквами заголовок:

САРАН – заключенный попытался покончить с собой

Гюг Т., 34 года, родом с Мартиники, попытался свести счеты с жизнью вчера утром в тюрьме в Саране. Скорая помощь подоспела вовремя. Молодой человек находится под арестом с февраля 2015 года после того, как напал на восьмилетнего сына одного врача, проникнув в его дом. Адвокат арестованного, мэтр Клеманс Руссо, неоднократно заявляла во время следствия, что ее подзащитный нуждается в психиатрической помощи.

Луиза уже читала следующее сообщение: «Мотоциклист разбился при выезде из Монтаржи на скорости 212 км/час», и тут в голове у нее что-то щелкнуло. Мартиника! Восьмилетний сын! Она перечитала сообщение. Конечно, Спаситель вовсе не был врачом, но такие огрехи в статьях случаются сплошь и рядом. Зато Луиза прекрасно помнила, как Поль рассказывал ей, что к Сент-Ивам проник «убийца». И тут у нее завибрировал мобильник. Луиза не могла не улыбнуться: стоит ей подумать о Спасителе, как он звонит. Да здравствует телепатия влюбленных!

– Спа… Ах, это ты, Жером, – опомнилась она, вернувшись к прозе жизни.

Звонил бывший.

– Что-то случилось? – спросила она.

– Да нет, ничего особенного. Хотел узнать, что у тебя новенького.

– Новенького? У меня?

– М-м… В общем, нет. Мне нужно с тобой поговорить.

Нужно поговорить? И голос такой вкрадчивый. С чего это он «прикидывается лапулей», как сказала бы Алиса?

– Хочешь опять изменить детское расписание? – предположила Луиза.

– Да нет, что ты! Я просто тут рядом. Можно зайду тебя повидать?

– Ты что, с ума сошел?