Владимир Устинов: Осколки Красного солнца

– Посмотри, какой внутри песочек – вот здесь, с краю, и здесь, в ямочке, – девочка протянула самоцвет Вике. – Будто искры горят!

– Ага, видел? – Вика повернулась к Сене. В каком рубине есть такое?

– Рубин – камень особый, – не отрываясь от схемы, ответил Сеня. – Примеси в нем недопустимы, особенно песочные! Из него лазеры делают!

– И янтарь – особый! Скажешь, нет? Изоляторы для сверхточных приборов, думаешь, откуда берутся? И на полях без него не обойтись! Из него делают ну, этот… биогенный стимулятор!

– Ты откуда знаешь?

– Отец вчера рассказал! Если этим стимулятором, то есть, янтарной кислотой, опрыскать семена пшеницы, то она…

– Засохнет на корню, – перебил Сеня.

– И не угадал! Раньше заколосится, даст больше зерна и к болезням будет устойчивее.

– Сдаюсь, сдаюсь!.. Может, он и вправду хорош.

– Да не янтарь это! – возразил Шурик. – У моей бабушки бусы есть и брошка из янтаря. Так он совсем другой: гладкий и белый, как кость, да еще с мелкими завитушками. Как будто в него попала желтая краска и ее плохо размешали.

– Отец не будет обманывать! – Вика раскраснелась от возмущения. – Может у бабушки твоей не янтарь?

– У бабушки – да, у тебя – нет! Подделка какая-нибудь!

В этот момент в класс вошел Павел Николаевич.

Слезы о погибших героях

– Расшумелись, как грачи на пашне! – громко сказал Павел Николаевич и надел толстолинзовые очки. – Звонка-то на вас нет!

– Тише, тише! Физик уже в классе, – зашептали ребята и, подталкивая друг друга, разбежались по местам.

Одна Вика, разгоряченная спором, что-то доказывала Шурику.

– Вика, Вика! – удивился Павел Николаевич. – Что с тобой?

– Пусть не придирается! – запальчиво ответила она, прикладывая ладони к лицу. – У меня янтарь настоящий! Ой, Павел Николаевич! Извините! – Вика села за парту.

– О! У тебя янтарь? – заинтересовался учитель.

– Еще какой! Глаз не оторвешь! – ответила за Вику Катя. – Песочек внутри – словно угольки горят, есть и облачко, и туман – все там! Шурец-огурец говорит – не янтарь! Мы и заспорили!

– Что ж, сегодняшний наш урок поможет отыскать истину, – учитель прошелся по классу. – Тема – полезные ископаемые Калининградской области. Ну-ка, посмотрите сюда! – Павел Николаевич быстро поднял руки над головой. – Что вы видите?

– Желтое стеклышко! Что-то красивое! Да это янтарь!

– Правильно. Но никто не заметил, что у меня еще и кусочек бурого угля. Это тоже ископаемое нашей области, очень нужное и полезное, правда, не такое красивое, как маленький самоцветик.

Янтарь привлек ваше внимание и вполне заслуженно. Очень интересен этот органический минерал. И не только внешним видом, но и многим другим. Ну, хотя бы спросим себя – где добывают полезные ископаемые?

В рудниках, в горах находят, шахты делают, чтобы уголь доставать! – наперебой подсказывали ребята.

А еще? Ну-ка, думайте, вспоминайте!

Ребята переглядывались, пожимали плечами.

– А еще – в море! Рыболовной сетью! – лицо учителя было серьезным, но по классу пробежал веселый шумок. – Да-да! Наш балтийский янтарь, еще совсем недавно, в XVIII – XIX столетии, добывали именно так! Когда на море появлялись крупные поля плавающих водорослей, а это случалось после бурь, люди садились в лодки, большими сачками вылавливали его из плавучих островков. Собирали янтарь и на берегу – на отмелях, на пляжах, куда его выбрасывал морской прибой. Удивительное дело, а? Идешь купаться, а тебе навстречу кусочки янтаря, будто стайки золотых рыбок! – Павел Николаевич помолчал, ожидая, когда уляжется шум, и заговорил снова. – Вот вам еще загадка. Как, откуда он взялся, этот чудесный самоцвет? В былые времена о его происхождении ожесточенно спорили. Многие предлагали свою теорию, и каждый с горячностью ее отстаивал! Для одних янтарь – это морская пена, засохшая на солнце, для других – застывшая амбра давно исчезнувших китов, для третьих – окаменевший нектар лесных муравьев. Некоторые даже утверждали, что это загустевший солнечный эфир!

– Да! Загустевшие комочки солнечного огня! – вырвалось у Миши. – След разбитой колесницы!

– Ты про легенду о Фаэтоне? Но ведь там не колесница, а слезы Гелиад-тополей превращаются в янтарь?

– Ну-у, разве бывают такие слезы – с кулак!

– Ты забыл, что это не девичьи слезы, а капли, натеки древесной смолы. Откуда же слезы, спросите вы. Суть дела в том, что многие кусочки янтаря похожи на застывшие капли. Так оно и есть: это застывшие капли. Наши праотцы, люди наблюдательные и сметливые, сделали из этого вывод: – янтарь – это слезы и не просто, а слезы о погибших героях! Это мы видим и в мифе о Фаэтоне, и у древнегреческого драматурга Софокла. У Софокла погибшего героя Мелеагра оплакивают загадочные индийские птицы, их слезы превращаются в каплевидные самоцветы. В легенде о Фаэтоне есть очень верная, реалистическая мысль о растительном происхождении предмета нашего разговора. Но, как это часто бывает, об этом забыли, а может, не приняли всерьез или не обратили внимания. В одно время прочно утвердилось мнение Агриколы, средневекового ученого. Он утверждал, что янтарь – это затвердевший, неясного происхождения, битум, который выдавливался когда-то из недр земных. Впервые доказательно обосновал свою идею образования янтаря наш Михайло Васильевич Ломоносов, – учитель подошел к столу, взял тетрадь. – Вот послушайте, что он пишет в своем труде «О слоях земных».