Леонид Бондарев: Волшебный дом, или 27 сказок для Пуговки

Стол, было, подумал, что девочка ему приснилась, а на самом деле вся его жизнь ограничивается завтраком, обедом и ужином. Прошло больше десяти лет, и вот ровно спустя двенадцать минут после завтрака под столом раздалось:

– Я лыцаль, а эта – мая клепость, – маленький светловолосый мальчик внимательно рассматривал изнанку столешницы. Его синие глаза очень походили на глаза светловолосой девочки. «Не приснилось», – подумал стол. И произнёс:

– Уважаемый рыцарь, если я – ваша крепость, где же мои стены?

С той поры прошёл уже почти век. Стол побывал крепостью, вагоном, танком и пиратской шхуной. На задней части столешницы появились подпалины от свечей, потому что в сказке про длинный тайный ход никак нельзя было обойтись без волшебных огоньков. Умение подпрыгивать очень помогало, когда его превращали в звездолёт. И хотя ножки стола покрылись трещинами, его никто и не думал выкидывать на свалку. Обитатели дома у озера ценили ветерана не меньше шкатулки с драгоценностями, хотя никогда и не говорили вслух – почему.

В перерывах стол исправно подавал обед, завтрак и ужин. Он совершенно перестал переживать за угол наклона вилок, и от этого угол наклона не стал хуже ни на градус.

– В конце концов, не моё дело стряхивать соль в солонку, – решил стол, – пусть этим займётся тот, кто её насыпал.

На комоде одной из спален дома у озера жил будильник. Всё у этого будильника, на первый взгляд, было – как у других будильников. И циферблат, и дополнительная красная «будительная» стрелка, и, разумеется, пара звонких бубенцов-колокольчиков с молоточком посередине. Будильник выглядел образцовым аппаратом для мгновенного вырывания из сна пожарных, детей, банковских служащих и даже старичков-астрономов. Однако за всю жизнь он так ни разу не оторвал от подушки ни одного человека. Возможно, потому что умел видеть сны того, кого будил.

– Сами посудите, зачем мне лишний раз трезвонить, – говорил будильник недовольным его сонливостью вещам, – сейчас хозяйка досматривает сон с прекрасным принцем и собой в главных ролях. Дело, как вижу, дошло до поцелуя. Какой смысл раскрывать ей глаза и напоминать, что через два часа всех тут стоит накормить завтраком. Уж не помрут они с голоду. А принц может больше и не появиться.

Другие домашние вещи эти причуды не очень понимали и считали, что будильник попросту отлынивает от работы.

– Я думаю, он дефектный и просто любит поспать под собственное тиканье, – говорила люстра. – Как можно не понимать, что вставать надо совершенно обязательно вовремя.

– Иначе что? – язвительно осведомился будильник

– Иначе не произойдут многие важные вещи. Например, меня не включат, когда темно, а висеть в темноте довольно боязно, – отвечала люстра.

– Вам, конечно, сверху виднее, люстра, – улыбнулся часовыми стрелками будильник, при этом «будительная» красная комично изогнулась, – но вряд ли ваш ослепительный свет добавит радости ранним зимним утром, когда глаза слипаются.

– Вы серьёзно думаете, что не существует причины, по которой надо встать раньше, чем хочется? – спросил календарь.

– Конечно же, она есть, но мне неизвестна. И вряд ли мои братья-будильники, которых заставляют работать часовыми механизмами в страшных бомбах, другого мнения. Я лично считаю, что каждый удар моего молоточка напоминает маленький смертоносный взрыв, который убивает сны.

Изо дня в день будильник отказывался трезвонить и шуметь по утрам. Иногда «будительная» красная стрелка вдруг сама собой перемещалась вместо цифры 7 на цифру 11. В другой раз звонкие чашечки вдруг оказались забиты ватными шариками. Однажды будильник даже притворился совершенно незаведённым, договорившись со своей часовой пружиной, что она возьмёт технический перерыв.

– С такой работоспособностью его наверняка скоро отдадут на запчасти, – злорадствовал календарь.

– Обязательно, так много дел было не сделано из-за этого беспробудного будильника, – взволнованно звенела своим хрусталём люстра.

Поначалу обитатели дома у озера действительно частенько, опаздывали, когда собирались на зарядку или на совещание. Они бегали и размахивали руками, запутываясь в носках и колготках. Будильник и в этом случае принципиально продолжал безмолвствовать. Разве что иногда – обычно, когда в доме у озера начинались разговоры: «А не отправить ли этот бесполезный будильник на чердак?», – его молоточек тихонько прикасался к чашечкам звонка. Но и тут звук выходил такой, будто летит комар. Звонил будильник ровно в тот момент, когда один сон закончился, а другой ещё не собирался «показываться на глаза». Так что люди просыпались с ощущением радости и свежих сил.