Хаим Оливер: Великий поход династронавтов

Именно тогда до них вдруг отчётливо дошло, что пути назад отрезаны, возврата нет, они одни, совершенно одни в темноте ночи. У Майора перехватило горло, предательски задрожали колени, ноги отказывались идти. Было тихо и жутко. Над головой поблёскивали равнодушные звёзды, яблони вокруг застыли в тревожном безмолвии. Майор почувствовал в своей руке чью-то тёплую ручонку: это был Кынчо.

— Димчо, я боюсь, — шепнул самый юный интербригадовец. — Страшно…

— Вот глупый! Что тут страшного? — постарался его подбодрить командир. Ещё пять минут, и мы в Югославии.

Из арьергарда донёсся голос комиссара:

— Эй, впереди, что там у вас? Почему встали? Этого было достаточно, чтобы страх Димчо мгновенно рассеялся. Сжав в своей руке трясущиеся пальцы Кынчо, он решительно шагнул в темноту, под бесстрастные звёзды и безмолвные яблони.

Они шли, шли долго, энергично, молча, стараясь не шуметь. Только их шаги негромким эхом отдавались в тишине ночи, и вскоре здание заставы с островерхой башенкой осталось далеко позади.

"Ещё немножко, — думал Майор, — ещё немножко, и мы будем по ту сторону границы. А стоит нам туда перебраться, можно будет отдохнуть, поужинать и уж тогда продолжить путь прямо на Белград".

— До чего есть хочется! — умоляюще произнёс Кынчо.

— И мне, — раздался сзади чей-то голос. Поскольку Майор сам тоже умирал от голода, он объявил пятиминутный привал. Сели на траву, развязали рюкзаки и, посвечивая себе фонариками, принялись уплетать, согласно программе, хлеб и сахар. В жизни не ели они ничего более вкусного. Правда, немного мешали бороды.

Тут, откуда ни возьмись, появилась собака. Она выскочила из-за деревьев, бросилась к Кынчо, чуть не повалив его на землю, потом к остальным…

— Никиж! Никиж! — загалдели все, обнимая тёплое тельце собаки.

— Что я вам говорил? — самодовольно воскликнул Майор. — Всё это время он бежал за нами и, несмотря ни на что, догнал! Вот что значит верный друг!

Они снова расселись вокруг рюкзаков, достали самую вкусную еду, какая была, стали кормить Никижа, но тот не проявлял к еде никакого интереса и всё порывался вернуться туда, в ту сторону, где остались сады.

— Сидеть! — прикрикнул на него Майор. — Здесь пограничная зона. Замри!

Никиж повиновался с явной неохотой. Сел рядом с Вихрой, но глаза его были устремлены вправо, на сады.

Вкусный ужин, радость по случаю возвращения собаки, мысль о том, что они уже почти на Кубе, рассеяли все тревоги и страхи. Бородатые прилегли на траву, устремив глаза в небо. Там, в вышине, был Марс — былая их мечта. Димчо думал о том, что после возвращения с Кубы надо будет непременно организовать новую экспедицию на Марс. На это г раз он обязательно возьмёт с собой Вихру… А Вихра то разглядывала свою длинную бороду, то уносилась мечтательным взглядом туда, к гирлянде Млечного Пути, думая о двадцатом пункте своего списка — любви к Брамсу…

— Майор, — шёпотом спросила она, — а кого ты всё-таки любишь больше Брамса или Иоганна Штрауса?

— Брамса! — без колебаний ответил он. Ответ безумно её обрадовал, и она сказала:

— Давай тогда включим радио, послушаем музыку. Может, поймаем Четвёртую симфонию.

Майор подумал было, что здесь, в пограничной зоне, это небезопасно, но не нашёл в себе силы отказать Вихре. Вытащил из рюкзака рацию, включил, повернул ручку…

Раздалось лёгкое жужжание, потом мешанина из звуков оркестра, морзянки, песен, джазовых танцев. Майор упорно искал Четвёртую симфонию Брамса, но её нигде не было — он перепробовал всю шкалу. Неожиданно в эфире прогремел громкий, всё заглушавший голос:

— Внимание! Внимание! Диверсанты направляются к реке. У них чемодан с адской машиной… Мы идём по следу… Нуждаемся в помощи… Кремиковцы под угрозой! Готовится взрыв… Всех поднять на ноги! Следите за нашими световыми сигналами! Перехожу на приём.

В лесочке наступила напряжённая, тревожная тишина. Майор Димчо чувствовал, как стучит кровь в висках.

— Слыхали? — прошептал он. — Диверсанты!

— Это не Сашин был голос? — спросил Кынчо.

— Какой Саша, дурачок! — усмехнулся Майор. — Саша уже в Стамбуле. Это наши пограничники зовут на помощь.

— Надо помочь! — сказала Вихра.

— А Куба как же? — снова спросил Кынчо.

— Сначала Кремиковцы! — решительно бросила Вихра, поднимаясь.

— Но у диверсантов адская машина! — робко попытался возразить Кынчо.

— Подумаешь! — сказал Майор. — Обезвредим… Надо ответить пограничникам.