Сельма Лагерлеф: Подменыш

- Да это же тролленок! - молвил он. - Это - не наше дитя.

Жена крестьянина по-прежнему сидела у обочины. Была она не больно сметлива и не могла сразу понять, что приключилось.

- Что ты сделал с ребенком?! - крикнула она.

- А ты разве не видишь, что это подменыш? - спросил муж. - Троллиха подкараулила, когда лошади встали на дыбы, и украла нашего ребенка, а сюда подложила одного из своих троллят.

- А где ж мой сынок? - спросила жена.

- Он - у троллей, - ответил муж.

И тогда крестьянка поняла, какая их постигла беда. Она так побледнела, что муж подумал: жена вот-вот умрет.

- Наш ребенок, верно, где-нибудь неподалеку, - попытался он утешить жену. - Пойдем в лес, поищем его. - И с этими словами привязал к дереву лошадей. Жена было последовала за ним, но заметила, что тролленок лежит на самой дороге и что его в любую минуту могут растоптать лошади. Уж очень они тревожились оттого, что он рядом.

Одна мысль о том, чтобы коснуться подменыша, заставила крестьянку содрогнуться. Но она все же отодвинула его подальше в сторону, чтобы лошади до него не дотянулись.

- Здесь лежит погремушка; она была в руках у нашего мальчика, когда ты уронила его, - крикнул крестьянин из зарослей, - теперь-то, я знаю, мы на верном пути.

Жена поспешила следом за ним, и они еще долго бродили по лесу в поисках своего мальчика. Но не нашли ни его, ни троллей. А когда спустились сумерки, пришлось им назад к лошадям воротиться.

Жена ломая руки плакала. Муж шел стиснув зубы и не вымолвил ни слова в утешение. Был он старинного, славного рода, что угас бы совсем, не родись у него сын. Вот он и гневался на жену за то, что она уронила на землю ребенка. "Уж ребенка-то ей надо бы беречь как зеницу ока", - думал он. Но у него не хватило духу попрекать ее, он видел, в каком жена горе.

Только он помог ей сесть в седло, как она вспомнила о подменыше.

- Что нам делать с тролленком? - спросила она.

- А где он?

- Он там лежит, под кустом.

- Пусть там и остается, - горько усмехнулся крестьянин.

- Может, все же возьмем его с собой. Нельзя ведь бросать дитя в дикой безлюдной пустоши.

- Можно, - отрезал муж и вдел ногу в стремя. Жена подумала, что муж, вообще-то говоря, прав. Нечего им беспокоиться о троллевом отродье. Она пустила было лошадь вскачь, но не успела та сделать и нескольких шагов, как крестьянке стало невмоготу ехать дальше.

- Тролленок все же, какой он ни на есть, - детеныш, - сказала она. - Не могу я бросить его здесь на съедение волкам. Ты должен подать мне детеныша!

- Я этого не сделаю, - ответил муж. - Пусть его лежит где лежит.

- Если ты не подашь, мне его сейчас, то мне непременно придется вернуться сюда за ним нынче же вечером, - молвила жена.

- Мало того, что тролли украли мое дитя, - пробормотал крестьянин, - из-за них моя жена повредилась в уме.

Но все же он подобрал детеныша и подал его жене. Ведь он сильно любил ее и привык ей всегда и во всем потакать.

На другой день по всей округе прознали про беду, что приключилась, и все самые мудрые и сведущие поспешили в крестьянскую усадьбу, чтобы дать совет и наставление.

- Тот, к кому в дом попал подменыш, должен избить его толстой палкой, сказала одна старушка.

- Зачем же так жестоко обходиться с ним? - спросила крестьянка. - Хотя он и уродлив, все же он не причинил никому зла.

- Если тролленка бить до тех пор, пока не потечет кровь, примчится троллиха, бросит тебе твое собственное дитя, а свое заберет с собой. Я знаю многих, кто вот так получил назад своих детей.

- Да, но те дети прожили недолго, - вставила другая старушка, и крестьянка про себя подумала, что это средство - не для нее.

К вечеру, посидев немного в горнице с найденышем, она так безумно затосковала но собственному ребенку, что не знала, как ей быть. "Может, все-таки сделать, как мне посоветовали", - подумала она. Но так и не решилась избить тролленка.

В тот же миг в горницу вошел крестьянин с палкой в руках и спросил, где подменыш. Жена поняла: он хочет последовать совету мудрых старушек и избить тролленка, чтобы получить назад свое дитя.

"Пусть это сделает он, - подумала она. - Я такая глупая. Я никогда не могла бы избить невинного детеныша ".

Но только муж ее ударил тролленка, как жена кинулась к нему и схватила за руку.

- Нет, не бей его! Не бей его! - умоляла она.

- Ты, верно, не желаешь вернуть собственного ребенка, - сказал муж, вырываясь из ее рук.

- Ясное дело, я хочу вернуть его, - ответила жена, - но только не таким путем.

Крестьянин поднял было руку, чтобы снова ударить детеныша, но прежде чем он успел это сделать, жена заслонила тролленка собственным телом, и удар достался ей.