Владимир Машков: Соскучился по дождику

Внезапно храп прекратился. Отец заворочался. Под ним заскрипела кровать.

Мать замерла, побледнела. Володька перестал жевать. Прошло несколько секунд в ожидании - проснулся отец или нет?

Но он снова захрапел. Мать облегченно вздохнула и стала мыть посуду.

Володька доел драники, запил их молоком.

- Я пойду спать.

- Иди, - сказала мать.

Близнецы - братишка и сестричка - уже спали. Ленка, оттеснив Саньку к самой стенке, лежала, раскинувшись, посередине кровати.

Володька подвинул Ленку, помог братишке лечь поудобнее. Но Ленка тут же снова оттолкнула Саньку к стенке.

Володька беззвучно рассмеялся. Ну и характерец у Ленки.

Володька разделся и лег. За окном пыхтели маневровые паровозы. Ночью их еще лучше слышно, чем днем. Он соврал сегодня Ваське, что привык к шуму поездов. Последние ночи он и вовсе не спит, засыпает лишь на рассвете, и утром матери с трудом удается разбудить его.

Неслышно отворилась дверь, и в комнату вошла мать. Переложила близнецов, укрыла их. "Радость вы моя, единственная", - прошептала она и направилась к старшему сыну.

Володька поспешно закрыл глаза. Мать поправила одеяло, провела влажной теплой ладонью по щеке, взъерошила волосы.

Мальчишке неудержимо захотелось расплакаться и открыть матери все-все. Ведь рассказывал же он ей обо всем, когда еще был маленьким. Но Володька сдержал себя и притворился спящим.

Мать ушла, тихо затворив за собой дверь.

Нет, мама и своими заботами сыта по горло. Один отец чего стоит. Да и близнецы - ребята шустрые. Нечего маму понапрасну расстраивать.

Придется Володьке самому выпутываться. Ни на чью помощь он не может рассчитывать.

В доме все спали, кроме мамы. Наконец, переделав все дела, легла и она.

Володька выжидал. Мама не скоро уснет. Да и храп отца ей мешает.

Надо подождать. Еще есть время.

А вот теперь - пора! Володька, не зажигая света, быстро оделся. Привычка! Сколько раз вставал засветло, собираясь на рыбалку.

Нашарил под диваном веревку, вытащил ее и привязал одним концом к батарее. Двойным морским узлом. Потянул изо всей силы - должна выдержать.

Свободным концом веревки обвязал рюкзак, который был упакован еще днем и лежал в углу под кроватью.

Кажется, все. А записка?

Володька вынул из школьного портфеля тетрадь, вырвал из нее страничку. Теперь ему тетради долго не понадобятся. Взял ручку и задумался.

А потом, склонившись над столом, решительно вывел на белевшем в темноте листке:

"Я уехал. Не ищите меня. Со мной ничего не случится. Начну работать, вышлю деньги".

Володька подошел к окну, бесшумно отворил его и окинул цепким взглядом пустынную улицу. Вроде бы - никого.

Мальчишка осторожно спустил вниз рюкзак. А потом, прикрыв за собой окно, спустился по веревке и сам - на одних руках.

На земле Володька отвязал рюкзак и, не оглянувшись на дом, торопливо зашагал по улице.

ВСТРЕЧА НА ВОКЗАЛЕ

Поезд приходил в полночь, и потому Петр, попрощавшись с попутчиками, загодя вынес свой тяжеленный черный чемодан в тамбур. И теперь, прижавшись лбом к холодному стеклу, Петр всматривался в темноту, стараясь узнать, где проходит поезд. Но в темноте не больно чего разглядишь. И Петр скорее угадывал знакомые места, чем видел их.

- Эй, хлопец, стекло выдавишь, - раздался за его спиной сердитый голос.

Петр обернулся и рассмеялся.

- Я думала - пацан, - извиняющимся голосом сказала пожилая проводница в голубом форменном костюме и темно-синем берете, входя в тамбур.

- А что - ездят пацаны? - спросил Петр, ничуть не обидевшись.

- Еще сколько, - стараясь загладить свою резкость, охотно рассказывала проводница. - И все с удочками, рюкзаками... С рыбалки и на рыбалку...

Петр улыбнулся:

- И мы так же ездили...

Проводница внимательно поглядела на Петра, на его черный чемодан, на бескозырку, которую моряк держал в руке.

- На побывку, что ли?

- Нет, насовсем, - ответил Петр. - Демобилизовался...

- Вот матери радость - сын вернулся, - вздохнула проводница. - И моему Сашке скоро в армию... Девятый класс кончает...

- В институт поступит, - бодро сказал Петр.

- А конкурс? - проводница задумчиво покачала головой. - Нет, институт не для него... Хоть бы школу кончил, шалопай. Девчонки так и вьются...

Петр снова рассмеялся. Улыбнулась и проводница, а потом вновь посерьезнела.

- Я уже решила, осенью ухожу из проводниц. Боюсь за Сашку. Я подолгу в рейсах, а он один, так и до беды недолго. За ними, мальчишками, глаз да глаз нужен... Да чего это я вам рассказываю, сам-то еще вон какой молоденький...