Зинаида Миркина - Сказки

А старый Пан и на самом деле качал головой и говорил:

- Эх, дочка, ну на что тебе муж? Неужели мало тебе радости? И лес твой, и небо твое. Лучи у тебя в лукошке, звезды под шапкой, и я-то, старый, хожу за тобой, как нянька. А меня ведь боялись многие... Я ведь лесной бог, а ты, что захочешь, то и делаешь со мной. Потому что люблю я тебя, дочка. И где ж для феи найдется муж? В лесах его нет, а ведь за городского ты сама не дойдешь, его тут каждый листок на смех подымет.

Пан сидел на огромном корявом пне, а фея Перели на мягкой траве, такая маленькая и легкая, что, казалось, ветер мог поднять и унести ее.

- Отец, - сказала она, - колокольчик цветет для того, чтобы кому-нибудь стало очень хорошо жить на свете. А от этой радости еще что-нибудь родится, - может, звезда, может, песня, а может, человек. Все думают, что он маленький да глупенький, этот колокольчик, а он, может, мудрей всех...

- Ну вот и гляди на колокольчик, я тебе еще весной ландышей по всему лесу разбросаю.

- Отец, а мои глаза ведь тоже цветут. Ничего не сказал старый Пан, только глубоко-глубоко вздохнул --так, что шелест прошел по всему лесу.

- Да отец я забыла, что собрала тебе изумрудины. Они сегодня на елке зажглись, а я их собрала. Пусть у тебя в пещере живет зеленый огонь и по ночам светит. Только одну изумрудинку я себе оставляю, остальные бери, - и фея Перели протянула Пану горсть

изумрудин.

В это время длинный закатный луч пронизал лес. Вот к таким лучам фея подбегала, бывало, - быстрая, проворная, - раз-раз-раз - надергивала себе маленьких лучинок, чтобы было чем назавтра росинки поджигать. Подбежит, надергает и убежит. Но сейчас она не стала дергать лучинки, а просто, засмотревшись на закатный луч, медленно вошла в него. И тогда он ее обнял тихо-тихо и приподнял, и вот она очутилась на стволе сосны, розовая, волшебная... Вот луч поднял ее еще выше, еще, и наконец посадил на самую вершину. Как хорошо там было! Может быть, никогда еще в жизни не было ей так хорошо.

- Я ухожу, - сказал закатный луч. - Посиди без меня на облаке. Пусть оно останется розовым и посветит, когда меня не будет.

Так и заснула фея в эту ночь на облаке. На облаке вплыла в свои синий сон, в синий, в белый, в необъятный...

А в далекой стране жил царевич. Услыхал он от птиц, что фея Перели хочет выбрать себе мужа, и очень обрадовался. Ни одна царевна ему не нравилась. Так хорошо было бы жениться на фее!

- А что, очень красивая твоя фея? - спросил он у зяблика, который ему все рассказал.

- Она бывает разная. Иногда розовая, иногда синяя, иногда золотистая, сказал зяблик, - одним красивая, другим не очень. Приходи, посмотришь.

- Как это - розовая, синяя, золотистая? Это у нее платья такие есть?

- Ну да, платья. Только они как-то вмиг меняются сами собой, и

вокруг нее свет разных цветов. Приходи, посмотришь.

Все это было интересно, и царевич пошел в лес.

Он пришел туда днем, когда фея Перели обычно была занята работой: успокаивала птенцов, которые, раскрыв желтые носики, кричали, ожидая мать и отца, убиралась в беличьих гнездах или вышивала золотом по зелени. Царевич застал ее за вышиваньем и решил, что это подходящее для царской невесты дело. Фея ему очень понравилась. Он вообще любил маленьких женщин, а эта еще такая быстрая, хорошенькая, сразу чувствовалось что-то волшебное.

- Здравствуй, фея Перели, - сказал он, - я царевич, я хочу на тебе жениться. Я принес тебе в подарок жемчужину из царской короны. Пожалуйста, спустись с дерева, я отдам ее тебе.

- Спасибо, царевич, - сказала фея, - я тоже хочу сделать тебе подарок вот эту изумрудинку. На, лови! - фея бросила с ветки большую, засверкавшую изумрудину. Казалось, она летела прямо в руки царевичу, но вот скользнула и пропала. Он беспомощно оглянулся, пошарил в траве, но ничего не нашел. А с дерева раздался тихий грустный голос феи:

- Бедный царевич, ты не умеешь ловить изумрудинки. Как же я выйду за тебя замуж?

- О, это ничего! У меня в сокровищнице столько изумруда, сапфира и других драгоценностей, что нам на всю жизнь хватит.

- Нет, царевич, они не живые. Бедный царевич, ты не умеешь собирать живые самоцветы...

- Как это - живые? - удивился царевич. - Что ты говоришь.' Стал он просить фею спуститься к нему, но фея только покачала головой.

- Нет, царевич, женись на обыкновенной царевне, отдай ей свою жемчужину.

- Не хочу я обыкновенную царевну, я хочу тебя.

- А ты сумеешь меня обнять?

- О чем ты спрашиваешь, фея, я же мужчина!

- Ну что ж, обними.

Фея Перели спрыгнула с ветки и стала так близко к царевичу, что у него даже голова закружилась от счастья. Поднял он руки, чтобы обвить ими маленькую фею, но вдруг она скользнула, как переливчатая струйка, и - нет ее, и она уже смеется с ветки: