Радий Погодин - Шмель

- Вот-вот. А мне нужны профессионалы-ретрансляторщики. Почему Союз в такой клизме? Профессионалов нет. Интеллигенты и бюрократы. Бюрократы-интеллигенты. Фарцовщики-интеллигенты. Взяточники-интеллигенты. Недоучки-интеллигенты. Интеллигенты-любители. Интеллигенты-грабители... Шеф Прохоров шагнул к двери, даже открыл ее, даже прицелился ею хлопнуть. Но обернулся и сказал с сарказмом: - Интеллигент у нас только один товарищ Лихачев. Но существует понятие "интеллигентность". Это сумма прекрасных человеческих качеств. Чем больше эта сумма, тем выше интеллигентность. Сосчитайте каждый честно процент интеллигентности в себе. Начните с трудолюбия, мастерства и трудовой дисциплины. Желаю вам успеха, добрые молодцы и красные девицы...

Лидия Павловна смотрела на шефа Прохорова. Чихать ему было на ретрансляторы, он от чего-то другого плакал. Он разваливался на куски.

- Лидия, выйдем, - сказал он. - Да, кто из вас читал последний "Новый мир"? Поднимите руки.

Подняли все.

- А новый справочник по ретрансляторам?

Руку не поднял никто, но все опустили головы.

- А ведь интеллигентность предполагает обязательные глубокие профессиональные знания. Без профессиональных знаний все остальные сведения - есть клизма. Лидия, выйдем...

В коридоре шеф сказал:

- Беда, Лидия. Инка в больнице. Сделала подпольный аборт, а сейчас может умереть. И детей у нее не будет.

Инка, младшая дочка шефа, училась в университете.

- Не захотела рожать? - спросила Лидия Павловна.

- Мы не захотели. Незнамо кто отец. Какой-то гитарист. Может, псих или наркоман... Сходи к ней, Лидия. Ты ее помнишь?

Инка лежала в Институте имени Отта. Была она худенькая, с темными кругами вокруг глаз, как в солнцезащитных очках. Лидию она сразу узнала.

- Я вас помню. Вы папина пассия. Я вас часто вспоминаю - такая женщина...

- Он психует, - сказала Лидия Павловна. - У тебя так плохо?

- Уже ничего. Но я им не говорю. Лучше было беременность не прерывать. Но кому это надо?

- Тебе.

- А кто я? Никто. Мне говорят: "Когда я стану на ноги..." Это значит - когда я стану на колени...

"А мне что говорят? - подумала Лидия Павловна. - Мне говорят - роди. Им надо. Им очень надо". Она усмехнулась грустно.

- А парень?

- Он-то при чем? Это мои заботы. Мы с ним не детей делали, мы занимались сексом. Любовные игры. Эротика...

Лидия Павловна оглядела Инку с ног до головы - с точки зрения эротики. Инка проделала то же самое. Фыркнула и сказала:

- Мясо тут ни при чем. Смотайся за сигаретами. Родители знать не хотят, что я курю.

Но какая же она была худенькая и какая одинокая.

От Инки Лидия Павловна шла с легким сердцем. Ей было стыдно за свой эгоизм. Но ей было легко. И не потому, что у Инки, в принципе, оказалось все в порядке и рожать она все-таки сможет. Легко было потому, что Инка дала ей что-то такое, чего ей пока не хватало. Не хватало уверенности, что ребенок - исключительно ее дело. Шмель - это просто шмель. Нужно ей, как цветку, молчать. Слушать жужжание шмеля и молчать. Пусть жужжит. О чем шмель жужжит? О сладком.

С Инкой, хоть и не возникло взаимной симпатии, получился у них диалог. Даже когда они молчали, у них диалог шел. Мужик - монолог. Даже когда он спрашивает о твоем здоровье.

Именно в этот день, когда она шла от Инки со стрелки Васильевского острова через Петропавловскую крепость, она поняла, что беременна. Знать наверняка еще было рано. Она почувствовала кровью.

Ее обрызгала дворничиха, поливающая деревья. И ей показалось, что она впитала все брызги в себя, как сухая губка. Ей нужна была кровь. Ей нужна была влага.

Ангел смотрел на нее со шпиля и улыбался. "Мы бесполые, - говорил он. - Иначе небеса давно бы превратились в птицефабрику".

- Он меня любит? - спросила Лидия Павловна.

- Он тебя любит, - ответил ангел.

Невзирая на радость, вдруг охватившую ее всю, превратившую океан ее забот в молоко, Лидия Павловна ощутила какой-то совсем иной интерес к себе со стороны мужиков, какой-то пристально-задумчивый и грустный. И почувствовала в сердце своем ответное щемление. Была она неглупая, образованная, многое уже поняла от Леонтия, но того еще не понимала, что женщину готовы полюбить навек и сотни мужиков, и тысячи, когда ее действительно полюбит один.

Леонтий пришел к Лидии Павловне через неделю. Прямо с работы.

- У нас заказы давали, - сказал он. - Я принес. Сплошные банки. Мясо чешское, деликатесное. Зеленый горошек. Компот. Кофе растворимый. Шпроты. Из-за шпротов взял. Я долгое время думал, что шпроты - технология. Оказалось, есть такая рыбка - шпрот балтийский. Давай поедим, а?