Питер Леранжис - Семь чудес и затерянные в Вавилоне

– Один у меня. Остался еще один.

Я приподнялся над полом такси. Голос был мне знаком.

– Торквин?!

Мой похититель сдернул с густой копны курчавых рыжих волос белый капюшон.

– Тебе лучше сесть, – сказал он.

Я уставился на него, не веря собственным глазам.

– Как…

Меня перебил голос справа:

– Он здесь, потому что мне удалось уговорить одного парня из магазина инструментов снять мой иридиевый браслет.

Я резко развернулся. Я был настолько поражен, увидев Торквина, что не заметил, что рядом со мной на заднем сиденье сидит еще кто-то. Эли довольно улыбалась.

– Можешь меня обнять. Не рассыплюсь.

Я крепко ее обнял.

– Я так за тебя беспокоился!

– Правда? – спросила Эли.

– Правда! – воскликнул я, отстраняясь. – Слушайте, поговорим обо всем позже. Сейчас главное. Эли, Марко мы потеряли. Он теперь с Масса, и я не думаю, что он вернется к нам. Касс остался где-то там, на главной дороге. Мы разошлись. Давайте я сбегаю назад, может, мне удастся его найти.

– Масса идет, – Торквин потянулся к замку двери. – Тебя нельзя отпускать. Торквин его найдет.

Вдалеке послышался вой сирен. Я повернулся и увидел, как за городским автобусом притормозила полицейская машина. Оттуда вышел мужчина в форме, а за ним – брат Димитриос.

– Поехали! – приказал Торквин.

Я пригнулся, чтобы меня не было видно. Таксист завел мотор.

– Инглис? – спросил он. – Куда ехать?

Но не успел кто-либо из нас ответить, как дверь с моей стороны распахнулась. Что-то врезалось в меня, так что я завалился на Эли.

Дверь захлопнулась, и рядом со мной прямо из воздуха появился Касс.

– В целости и сохранности, – объявил он, опуская на пол автомобиля две сумки. – Включая локули.

Эли восторженно вскрикнула и потянулась через меня к Кассу. Я ощутил себя зажатой между двумя ломтями хлеба начинкой.

– Ты в порядке? – спросила она.

– Шашлычник надавал мне по мозгам, – ответил Касс. – А так я ончилто ябес юувтсвуч.

– Аэропорт, – коротко распорядился Торквин.

В зеркале заднего вида на меня смотрели глаза водителя – два выпученных шара. Он поспешил вдавить педаль газа.

– Так-так-так, наши ходячие бомбы вернулись! – раздался крик Фидла, стоило нам сойти с самолета на взлетно-посадочную площадку «ИК».

К нам бросилась девушка с бритой головой и заключила меня в объятия. У меня ушла секунда на то, чтобы признать в ней Нирвану.

– Давно не виделись, – сказала она. – Дольше, чем вы можете себе представить.

К трапу, лишь едва заметно прихрамывая, подошел Профессор Бегад. Его твидовый плащ казался самую малость потертее привычного, на голове прибавилось седины, а вот сама шевелюра поредела.

– Где локули? – еще издалека крикнул он.

Я шагнул с трапа и показал на перекинутые через плечи сумки.

– Они здесь, Профессор, – ответил я.

С широкой улыбкой он забрал их у меня.

– Превосходно! Просто превосходно!

– М-да, мы, если что, тоже в порядке, – буркнула Эли. – Спасибо, что спросили.

Профессор Бегад опустил на асфальт сумки и как-то робко повернулся к нам. Он протянул руку, и я пожал ее.

– Что ж, Джек, ты совсем не изменился. Что, в общем-то, было ожидаемо… Эли… Касс… Я очень рад вашему возвращению.

– Мы… мы потеряли Марко, – тихо сказал я. – Он теперь с Масса.

Бегад ссутулился.

– Да, что ж, этого я и боялся. Мы что-нибудь придумаем. Но давайте оставим плохое на потом. Вы с нами, локули тоже у нас. Осталось найти еще пять. – Он наклонился, изучая содержимое сумок. Затем открыл верхний ящик, где лежал локулус невидимости. – Но здесь ничего нет…

– Он делает тебя невидимым, – пояснил я.

– Потрясающе… – теперь он наклонился чуть ли не вплотную. – Ящики, похоже, покрыты слоем иридия… что не дает энергии локули просочиться наружу. Откуда им это известно?

– Им много что известно, – отозвалась Эли.

Бегад кивнул.

– И станет известно еще больше теперь, когда с ними Марко. Нам придется принимать меры, – он потер лоб и грустно улыбнулся. – Но прежде всего торжество в трапезбюле. Все очень по вас соскучились. Идемте. Ваши комнаты ждут вас. Примите душ, соберитесь, охладитесь…

– В таких случаях говорят «остынь», Профессор, – поправила Нирвана.

– Ох уж этот мне ваш сленг, – вздохнул Бегад, заторопившись к лагерю. – Ужин в семь. Все блюда в тематике Семи чудес света. Тушеная говядина по-колосски, открытый пирог-пирамида, салат а-ля Висячие сады и прочее в том же духе. Увидимся, как остынете.