Питер Леранжис - Семь чудес и гробница теней

Seven Wonders: Book 3. The Tomb of Shadows

Copyright 2013 by Peter Lerangis

Illustrations copyright 2013 © Torstein Norstrand Published by arrangement with HarperCollins Children's Books, a division of HarperCollins Publishers

© Демина А. В., перевод на русский язык, 2015

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015

Для мертвой моя мама выглядела потрясающе.

В ее волосах прибавилось седых волос, а на лице – морщин, что, полагаю, естественно, ведь прошло шесть лет. Но ее глаза и улыбка остались точь-в-точь такими же. Даже на фото в телефоне подобное замечаешь в первую очередь.

– Джек, ты в порядке? – спросила Эли Блек, сидящая на соседнем со мной сиденье взятого напрокат автомобиля.

– Нормально, – ответил я. Что, если честно, стало величайшей ложью за всю мою жизнь. – В смысле нормально для того, кто совсем недавно узнал, что его мать шесть лет назад инсценировала собственную смерть.

Касс Уильямс, занимавший еще одно место в машине, сдвинул на кончик носа очки с коричневатыми солнцезащитными стеклами и бросил на меня сочувственный взгляд. Как и всем нам, ему изменили внешность.

– Может, она ничего не инсценировала, – предположил он. – Может, она просто выжила. И у нее случилась амнезия. А сейчас она прошла.

– Выжила после падения в расщелину в Антарктиде? – спросил я.

И захлопнул «раскладушку». С самого нашего побега из штаба Масса у пирамид в Гизе я только и делал, что смотрел на это фото. По возвращении в Институт Караи я показал его всем, кому только было можно, включая профессора Бегада, но оставаться там было выше моих сил. Только не сейчас, пока она была здесь. И мы вернулись в Египет на ее поиски.

В полной тишине наш автомобиль ехал по трассе Каир – Александрия. Мне очень хотелось радоваться тому, что мама была жива. И очень не хотелось заострять внимание на том, что все это время она была членом тайного культа. Но радоваться и не заострять внимание не получалось. В семь лет моя жизнь разделилась на «до» и «после». «До» было прекрасно. «После» включало в себя вечно пропадающего в командировках отца, моих сменяющихся одна за другой бесполезных нянек и перешептывающейся за моей спиной ребятни. Мне хватит одного пальца, чтобы посчитать, сколько раз я приходил на родительские встречи с учителями с настоящим родителем.

Так что я вовсе не пребывал на седьмом небе от счастья, узнав, что все это время моя мама провела в пирамиде в компании Королей Последних Гадов. Среди людей, которые украли нашего друга Марко и промыли ему мозги. Людей, уничтоживших целую цивилизацию. Моральных Уродов, Которые Не Стоят Того, Чтобы о Них Упоминать, Но Придется. Масса.

Я отвернулся к окну, за которым проносился раскаленный серый городской пейзаж Гизы.

– Почти на месте, – буркнул Торквин. Он резко свернул с кольцевой дороги, при этом правые шины оторвались от покрытия, а левые натужно заскрипели. Эли и Касс завалились на меня, а я едва не выронил телефон.

– Ох… – застонал Касс.

– Э-э, Торквин, – повысила голос Эли. – Ты в курсе, что там есть еще и левая педаль? Если что, это тормоз.

Торквин, довольный маневром, мотнул головой:

– Очень мягкая подвеска. Очень дорогая машина.

– Очень желающий вырвать пассажир, – пробормотал Касс.

Торквин был единственным человеком на планете, с которым поездка в «Линкольн Таун Кар» походила на самоубийственный аттракцион в автомобиле Флинтстоунов. И он же был единственным среди моих знакомых, кто был выше семи футов ростом и никогда не носил обуви.

– Ты как, Касс? – спросила Эли. – Тошнит?

– Не говори так, – попросил Касс. – Меня тошнит уже от одного этого слова.

– Но ты только что сам сказал «тошнить», – справедливо заметила Эли.

– Глп! – сглотнул Касс.

Я быстро опустил стекло.

– Я в порядке, – сказал Касс, глубоко и часто задышав. – В полном… п-п-порядке.

Торквин сбавил скорость. Я почувствовал прикосновение руки Эли к своей.

– Ты нервничаешь, Джек. Не стоит. Я рада, что мы здесь. Ты был прав, уговорив профессора Бегада отпустить нас, Джек.

Ее голос был тих и мягок. На ней было светло-оранжевое легкое платье, голову прикрывал платок, а контактные линзы окрасили голубые глаза в карие. Меня дико раздражала эта маскировка, особенно моя собственная, включающая дурацкую бейсболку, из которой сзади свисал конский хвост. Но после того как пару дней назад мы сбежали от Масса и устроили знатную заварушку в городе, нельзя было допустить, чтобы нас узнали.