Питер Леранжис - Семь чудес и затерянные в Вавилоне

Я посмотрел налево, затем направо. Проулок был пуст. Никто на нас не смотрел. Я быстро сунул локулус невидимости в ящик, закрыл и убрал его в сумку.

– Смотри в оба, – предупредил я.

Мы вернулись из тихого проулка на оживленную улицу. Сидящие в тени ближайшего здания худющая кошка и два таких же скелетообразных котенка окинули нас настороженными взглядами. Я наступил на кусок лаваша и пнул его в их сторону. Те отпрыгнули, а нам широко улыбнулся толстяк с густыми усами, стоящий за длинным шипящим грилем.

– Bueno! Bon! Primo! Ausgezeichnet! Oraio! Лучший!

Он протянул нам наколотый на зубочистку кусок жареного мяса, и Касс тут же его проглотил.

– О-о-о, он прав, – с блаженной улыбкой простонал он. – Вкуснотища. Можно мне порцию, сэр?

Я указал на аппетитно выглядящий кусок мяса, жарящийся на шампуре.

– Что бы это ни было, давайте.

– Ахмед! Шиш-кебаб, шаурма! – крикнул парень. Его коллега, высокий мужчина с совсем темными усами и острыми локтями, сначала передал полную тарелку Кассу. Затем отрезал пять кусочков от мяса на вертеле, положил его на лаваш, добавил лук, перец и горячий рис.

Я едва не захлебнулся слюной, поднося шаурму ко рту.

– А, голодный мальчик! – сказал толстяк. – Американ доллар? Всего шесть! – Он улыбнулся. – О'кей, для вас – всего два пятьдесят!

Деньги!

Готовясь к путешествию во времени, я и не подумал взять с собой хоть сколько-нибудь.

– М-м… Касс?

– Я вышел из дома без свой карты «Америкэн Экспресс», – отозвался он.

Я покосился на торговца. Он был занят с другим покупателем, толстым парнем в шляпе как у Индианы Джонса, клетчатых шортах, белых носках и сандалиях, а за его спиной маячила жена и двое ребят.

Невидимость – вещь очень удобная. Я подтянул сумку и открыл ящик.

– Ха-ха-ха-ха-ха! – мимо с оглушительным хохотом пронесся мальчик в полосатой футболке. Он с силой заехал мне по руке. Ящик вывалился из сумки.

– Локулус! – закричал Касс.

Я торопливо нагнулся и подхватил ящик. Сунул внутрь пальцы, молясь, чтобы локулус был все еще там.

Пусто. Но я слышал Мелодию. Он должен был быть где-то рядом. Вот только я не мог его видеть.

– Пропал, – в ужасе прошептал я.

Касс уже ползал на коленях в его поисках. Я поспешил присоединиться. Прохожие удивленно вскрикивали, когда мы толкали их в ноги.

– Эй! – закричал продавец шашлыков.

Я повернулся в их сторону. Его коллега Ахмед уже выскакивал из-за прилавка.

– Вы воры! – кричал он. – Платить!

На нас стали оглядываться. Седовласый мужчина с рожком мороженого даже сделал снимок. Какая-то девочка заплакала.

– Держите их! – крикнул Ахмед.

Времени на раздумья не было. Я бросился прямо в толпу, по пути перевернув какую-то корзину, чем весьма расстроил заклинателя змей, судя по тому, что он попытался ударить меня своей флейтой. Начали подтягиваться зеваки, и я врезался в пару козлят, пьющих воду из лужи. Те сердито заблеяли, а я, споткнувшись, упал прямо перед тремя брейк-дансерами в развевающихся белых одеждах.

– Извините, – пробормотал я и свернул на соседнюю улицу.

Прижавшись спиной к стене, я пытался восстановить дыхание, а взгляд мой метался по сторонам в отчаянных поисках Касса.

«Где же он?»

Я вышел за угол.

– Касс! – позвал я. – Касс, где ты?

– Ты! – услышал я грубый окрик.

Ко мне сзади бежал, сжимая кулаки, Ахмед.

Я ринулся назад в толпу. Но там, с ухмылкой на лице и разведенными в стороны руками, меня уже ждал коллега Ахмеда.

При виде меня двое козлят опять сердито заблеяли. Присев, я подхватил одного и бросил его в толстяка.

Тот явно этого не ожидал и инстинктивно поймал испуганного малыша. Я же обогнул его и нырнул в толпу. Наклонившись, я начал проталкиваться сквозь людскую массу в безумной надежде, что случайно врежусь в Касса.

Я вбежал в какой-то проход, выведший меня на задние дворы. Пробежав через них, я выскочил на широкую и явно не столь примечательную для туристов улицу, где стояли квадратные здания, автобусная остановка и автозаправка.

– Касс! – крикнул я.

На повороте затормозило такси, и из окна высунулся водитель.

– Такси? Такси?

– Нет! – отозвался я.

Но тут пассажирская дверь распахнулась с такой силой, будто ее пнули изнутри. Я отскочил и едва не бухнулся на тротуар. Перед глазами мелькнула белая ткань, пара огромных солнцезащитных очков и борода. Рыжая борода.

На шею сзади легка широченная ладонь, и меня втолкнули лицом вперед на заднее сиденье.