Лин Халлберг - Вперёд, Сигге!

Сигге испуганно подскакивает, когда из куста возле конюшни вылетает птичка.

– Ну-ну, всё хорошо.

Элина успокаивает Сигге.

– Не бойся, – говорит она. – Ничего страшного, всего лишь птичка.

Они выводят лошадок на выгон и там выстраивают их в ряд лицом к конюшне.

– Все готовы?

Важно выпустить всех одновременно – так учила Ингела. Иначе одна из лошадок может запаниковать – решит, что не успеет догнать остальных на выгоне.

Или та, которую уже отпустили, может устроить потасовку с той, которую всё ещё держат за недоуздок. В таком случае это может быть опасно для человека, который окажется между ними.

Сейчас лошадки захотят покачаться в снегу, стереть с себя запах конюшни. Сигге стоит и терпеливо ждёт, пока Сэм качается в снегу. Когда Сэм заканчивает, Сигге принимается качаться – точно в том же самом месте, где это делал Сэм. Снег после этого жёлтый, умятый и весь в шерсти. Словно лошадки сделали снежного ангела, только очень грязного.

Сегодня лошадки ведут себя спокойно. Они неторопливо трусят по выгону и копаются носом в снегу – в надежде отыскать под ним травинку-другую. Элина и Юссан стоят у ограды, а мама тем временем отправляется назад в конюшню, чтобы вывести Бакарди. Его нужно отправить на тот выгон, где пасутся Штурм, Атле и кобылки.

Юссан интересуется, что Элина получила в подарок на Рождество.

– Всякие штуки для лошадей.

Юссан смеётся, когда Элина перечисляет, что ей подарили.

– И мне подарили то же самое!

– Я и не хотела ничего другого, – говорит Элина.

– Я тоже, – кивает Юссан. – Хотя, конечно, больше всего я хотела свою собственную лошадь.

– Само собой! Я тоже хотела бы. – Элина делает небольшую паузу, а затем бросает на Юссан немного сердитый взгляд искоса.

– Но Сигге же и так практически твой.

– Только по тем дням, когда я несу шефство. Но и тогда всё решает Ингела. И кататься мне разрешают только кругами по манежу – Сигге в последнее время слишком буйный, так что галоп пока под запретом. Разве так бывает, когда у тебя собственная лошадь?

Теперь пришло время вычистить конюшню. Нужно выгрести навоз из бокса Бакарди и из всех стойл пони. Элина достаёт вилы, лопату и выкатывает тачку для навоза, чтобы выгрести и вывезти весь навоз и грязную солому.

– Сначала поработаем вилами.

Юссан показывает Элине, как отделить грязную солому от чистой.

– Подцепляй кучку соломы вилами, вот так. Потом вытряхни какашки, а чистую солому отложи в отдельную кучку.

Элина усердно принимается за дело в стойле Сигге. Кучи навоза, перемешанного с сеном, очень тяжёлые, а какашки рассыпаются во все стороны, когда она пытается ссыпать их в тачку.

– Ты можешь потом собрать всё это лопатой, – успокаивает Юссан, видя, что Элина расстраивается. – Поначалу всегда непросто.

Юссан успевает вычистить три стойла, пока Элина сражается со стойлом Сигге. Но когда Юссан приходит, чтобы ей помочь, Элина решительно мотает головой. Она должна вычистить всё для Сигге сама. И точка.

Наконец, вся грязная солома уложена в тачку, и Элина гордо катит её к навозной куче. Но пройти удаётся только полпути, а дальше приключается авария. Тачка опрокидывается, и всё содержимое вываливается кучей у забора.

– Возьми вилы и разбросай это, – говорит Юссан. – Ничего страшного.

Затем Элина и Юссан вместе забираются на чердак конюшни. Нужно сбросить вниз новые тюки сена и соломы. Элина держится позади Юссан. Ей делается немного страшно, когда Юссан открывает люк в полу и через него виден проход между стойлами внизу, в конюшне. Не хотелось бы свалиться!

– Осторожно!

Юссан предупреждающе кричит, прежде чем сбросить вниз первый тюк соломы. Элина подтягивает следующий тюк, а потом они вместе с Юссан подтаскивают ещё два тюка сена. Один тюк приходится тащить вдвоём – он весит почти пятнадцать кило!

Теперь нужно настелить в стойлах чистую солому. Сначала Элина рассыпает старую солому по полу в стойле Сигге. Потом берёт несколько пучков новой, золотистой соломки и аккуратно рассыпает поверх старой. Как же красиво вышло!

Пока Элина стоит и любуется свежей подстилкой в стойле Сигге, приходит кот Мойе, который живёт в конюшне. Он трётся о ногу Элины и мяукает. Он словно бы говорит: «Теперь и меня покорми! Моя очередь!»