Клэр Фэйерс - Магия зеркал

Из-за спины мальчика замахало множество рук. Эйва помахала в ответ и не смогла удержать улыбку. Столько народа, и все хотят ей помочь!

Она почувствовала, что Та Самая Книга на столе зашевелилась, и бросила на неё взгляд. На странице буква за буквой появлялось одно-единственное слово.

С-В-Я-З…

Тут страница снова побелела.

СВЯЗЬ.

Конечно же. Всё было связано. Эйву связывали с Мэтью узы крови, с Хоуэллом – магия, с Чарльзом – дружба. Эти связи были такими же прочными и реальными, как связь лорда Скиннера и мистера Боунза через магическое зеркало.

Глаза мистера Боунза сверкнули.

– Пиши, – приказал он. – Пиши, что я говорю, и я отдам тебе всё, что принадлежало лорду Скиннеру. Его богатство, его власть. Ты сможешь исправить всё причинённое тобой зло. Тебе больше никогда не придётся бояться.

Интересно, лорду Скиннеру он тоже обещал что-то подобное давным-давно? Взгляд Эйвы метнулся к дрожащему жирному старику – и на миг она увидела его мальчиком, одиноким и испуганным. Он надеялся избавиться от своих страхов, а вместо этого они обрели плоть и стали им управлять.

«Лучше, когда нашими поступками руководит доброта, а не страх». Чьи это были слова – преподобного Стоува? Эйва заставила себя рассмеяться. Да, она едва могла дышать от ужаса, но понимала, что должна смеяться, потому что страх существует, только если ему есть чем кормиться. Как скелет не может существовать без тела, а отражение – без зеркала.

– Чарльз, – позвала Эйва. – Разбей это зеркало.

Глаза мальчика округлились от изумления.

– Что? Но ведь тогда вы застрянете там навсегда!

– Не застрянем. Просто поверь мне.

– Остановите их, – проскрежетал мистер Боунз – и скелеты бросились вперёд.

Отражение Чарльза вдруг исчезло. Зеркало затуманилось, а потом стало серым и безжизненным. Мистер Боунз пошатнулся, но удержался на ногах. Наверное, Чарльз разбил зеркало по свою сторону, но пока существовало парное ему, связь между мирами не могла окончательно разорваться.

Эйва быстро огляделась, ища глазами что-нибудь тяжёлое, чтобы швырнуть его в зеркало, но тут у неё на запястье сомкнулись пальцы скелета.

– Помогите! – крикнула девочка, вырываясь.

Люнетт наконец зашевелилась, освобождаясь от чар, и вскочила на ноги. Мэтью попытался оттащить скелета от своей сестры, но тот легко отшвырнул его прочь, и юноша упал спиной на стол, кривясь от боли.

Мистер Боунз силой вставил перо в свободную руку Эйвы.

– Пиши. Или твой брат умрёт.

Эйва зажмурилась, чтобы не видеть происходящего. Она услышала крик Мэтью, услышала треск ломаемой мебели – наверное, стула. Ледяная рука схватила её за горло и сильно сжала. Эйва забилась, борясь за глоток воздуха.

Послышался громкий хруст.

Сперва Эйве показалось, что это хрустят её сломанные шейные позвонки. Но тут хватка на её горле разжалась, и она снова жадно вдохнула. Она открыла наконец глаза – и прямо над собой увидела костяное лицо скелета, так близко, что его череп едва не касался её кожи. Девочка втянула в лёгкие побольше воздуха, готовясь завизжать изо всех сил – но в этот миг череп начал разрушаться изнутри. Из глазниц посыпалась белая сухая пыль, нижняя челюсть отвисла и отвалилась. Костяные руки разжались, и хотя отдельные фаланги пальцев ещё пытались цепляться за её одежду, через секунду они тоже отпали и осыпались на пол.

Эйва, дрожа с головы до ног, поднялась.

У камина стоял лорд Скиннер, сжимая в руках отломанную ножку стула. Зеркало перед ним было покрыто сеткой трещин. Кусок стекла вывалился из рамы и при падении на пол распался на мелкие осколки, на прощание испустив что-то вроде еле слышного человеческого шёпота.

Обломки стула выпали из рук лорда Скиннера. Лицо его цветом напоминало сухие листья.

– Вот и всё, – прошептал он одними губами.

Мистер Боунз пошатнулся и проговорил:

– Зачем?

Лорд Скиннер покачал головой. От этого движения с его головы посыпались выпадающие волосы.

– Я устал, – пробормотал он. – Устал постоянно жить в страхе. Я прошу у вас прощения, мисс Харкурт.

Он встретился взглядом с Эйвой – и она снова на миг увидела в старике мальчика с искажённым от страха лицом, залитым слезами бессильного гнева. А потом лорд Скиннер тихо осел на пол и начал на глазах съёживаться и дряхлеть. Его волосы быстро побелели как снег, кожа сморщилась и покрылась старческими пятнами. Через секунду и волосы, и кожа истлели, остались только серые кости, а следом исчезли и они, и на ковре осталась только груда золотистой ткани – пустой домашний халат.