Джуди Кёртин - Моя подруга Элис

1. Дозволено ли ей будет при этом пройти обряд конфирмации?

2. Дозволено ли ей будет смотреть телевизор с сегодняшнего дня и до момента трансляции церемонии открытия Олимпийских игр 2050 года?

3. Дозволено ли ей будет танцевать на выпускном школьном балу?

4. Дозволено ли ей будет пользоваться мобильным телефоном до ее столетнего юбилея?»

Я села на край кровати, а мама с папой устроились по бокам от меня. Они что, думали, я сбегу? И куда интересно? Может быть, в Дублин? И буду прятаться там под кроватью у Элис до тех пор, пока не придет время поступать в колледж? Едва ли.

Рози устроилась на полу и принялась копаться в моей коробке с драгоценностями. Я наблюдала за тем, как она вываливает ее содержимое на ковер, но даже не думала протестовать. Сейчас мне стоило беспокоиться о куда более важных вещах, чем пара потерянных сережек или запутанная в узел цепочка.

Мама заговорила первой:

– Ты ничего не хочешь сказать нам, Мэган?

Терпеть не могу эту фразу. Наверняка вычитала ее в какой-нибудь модной книжке по воспитанию детей, которые она постоянно читает. Я всегда чувствовала, что эта фраза ставит меня в заведомо невыгодную позицию.

Я решила быть краткой:

– Прости меня, мам. Прости, пап.

– И это все, что ты хочешь нам сказать? – спросил папа, заглядывая мне в глаза.

– А что еще я должна сказать? – продолжила я. – Мне правда жаль, что все так вышло. Разве не видно? Я сделала это только потому, что очень скучала по Элис. И она по мне тоже. Это нечестно. Она должна жить здесь, а не в каком-то дурацком Дублине. Здесь ее дом, и мы просто хотели все вернуть на свои места. Что в этом плохого?

– Разумеется, ничего плохого в этом нет, – мягко заговорила мама. – Но нельзя же вот так брать и вмешиваться в чужую жизнь, Мэган. Это было очень глупо с твоей стороны. Родители Элис порядком переволновались. Они могли позвонить в полицию. Дело могло принять куда более серьезный оборот.

– Пускай родители Элис живут своей жизнью, – продолжил папа. – И даже если тебя эта жизнь не устраивает, ты не имеешь права в нее вмешиваться. Порой это бывает тяжело, особенно детям, но надо просто взять себя в руки и смириться. Такова жизнь, и ты поймешь это, когда подрастешь.

Мама с папой все говорили и говорили и никак не могли остановиться. Они говорили об ответственности, о том, что значит быть взрослым человеком, и все такое прочее. При этом было не похоже, чтобы они злились, и голоса тоже не повышали.

После двадцати минут столь содержательной беседы я была готова лезть на стенку. Вместо нее я бы куда охотнее выдержала хорошую пятиминутную взбучку с последующим суровым наказанием, лишь бы поскорее покончить со всем этим.

В конце концов мама с папой объявили, что в качестве наказания поручают мне целую неделю разгружать посудомоечную машину, а кроме того, каждые три дня пылесосить дом в течение месяца. Я уставилась на них в изумлении. Не такое уж и суровое наказание. Я и так почти все время выполняла какую-то домашнюю работу. Наконец, мама с папой поднялись, чтобы уйти. Папа потрепал меня по плечу и сказал:

– Не переживай, Мэган, все будет хорошо.

– Должны же мы были провести с тобой беседу, – сказала мама и сделала при этом значительное лицо.

Затем они ушли.

Я несколько минут обдумывала последние мамины слова, пока до меня, наконец, не дошел их смысл. Ну конечно, маме с папой нужно было как-то отреагировать на случившееся и определить мне наказание на случай, если родители Элис позвонят им и спросят, какие меры в отношении меня они приняли.

Подумав об этом, я невольно улыбнулась. Возможно, мне достались не самые худшие в мире родители. Нет, в идеале я бы, конечно, предпочла, чтобы они почаще баловали меня шоколадом и электронными игрушками и пореже пичкали овощами, а также нагружали домашней работой, но, как говорится, хотеть не вредно.

После этого мы сели вместе ужинать. Мама приготовила мое любимое блюдо, цыпленка с макаронами. Только теперь я начала осознавать преимущества своего нового положения. Мне больше не надо было украдкой таскать в комнату продукты, чтобы покормить Элис. Не надо было по двадцать минут тратить на туалетный альпинизм ради того, чтобы умыться. Я была счастлива от того, что после еды могу просто развалиться на диване и спокойно посмотреть телевизор вместе с мамой, папой и Рози.

И тут вдруг мне стало очень и очень стыдно.

Перед тем как лечь, я попросила у мамы разрешения проверить почту.