Борис Головкин: О чем говорят названия растений

Идея этой книги возникла случайно, родилась внезапно — во время одного разговора. Шел он о работах известного специалиста по флоре Тянь-Шаня. Мой собеседник, человек в общем далекий от ботаники, с удивлением узнал, что и в наши дни в самых разных районах Земли, в том числе и на Тянь-Шане, открывают новые, неизвестные ранее растения, которые дополняют, и порой довольно существенно, флористические списки, эти своего рода «инвентаризационные книги» зеленого покрова планеты. Но не это больше всего заинтересовало его. «Ну, хорошо, — сказал он мне. — Ботанику повезло: открыл новый вид или даже новый род, описал его, назвал, опубликовал. Можно, значит, считать этого первооткрывателя „крестным отцом“ растения. А вот как происходят сами „крестины“? Откуда берутся названия растений? Может быть, есть какие-нибудь списки рекомендуемых имен и правила их „присвоения“? Или все зависит от фантазии их автора?»

Тогда я кратко ответил ему на эти вопросы. Но многое все-таки оказалось недоговоренным, и естественная неудовлетворенность осталась и у него, и у меня. И я решил написать познавательную книжку, где можно было бы более подробно рассказать о происхождении названий диких и культурных растений. Но на практике все получилось иначе. Те главы, которые посвящены правилам ботанической номенклатуры, по существу своему, формальным, обросли маленькими неформальными открытиями, которые я сделал для самого себя при подготовке книги. Они были вызваны неожиданными параллелями, связями ботаники со смежными ей и нередко довольно далекими от нее отраслями науки, такими, скажем, как география, древняя и новая история, фармакология, этнография, лингвистика. Порой знакомые всем и каждому сведения о растениях представали совсем в ином свете, приобретали другое значение.

Тому, кто изучает ботанику вдумчиво и пытливо, кто любознателен и постоянно стремится докопаться до сути предметов и явлений, часто приходится сталкиваться с интереснейшими загадками, ответы на которые способны дать очень многое для расширения кругозора. На этом пути каждого ждут свои открытия, потому что внимательный, свежий взгляд распознает истинное, глубинное родство между, казалось бы, совершенно разными понятиями. Ботаническая информация, заключенная в названиях растений, позволяет нам еще полнее осознать безграничную ширь и мощь русского языка, еще острее почувствовать трогательную любовь народа к природе, к деревьям, травам, цветам, везде и всегда служившим человеку, сопровождавшим его по жизни.

В сущности, эта книга мозаична, она вся состоит из фрагментов, примеров. Не удержусь привести один и здесь. Такой вот занимательный случай рассказал студентам на лекции известный советский ученый профессор С. С. Станков. Речь шла об экспедиции двадцатых годов по реке Ветлуге. Уставшие после трудного перехода ботаники под вечер набрели на избушку лесника. Отдохнув и подкрепившись, они принялись за разборку растений, найденных днем. Лесник с интересом наблюдал за гостями, время от времени называя те виды, которые были ему известны. Очередь дошла до красивого и редкого растения, прозванного Венериным башмачком, — изящной лесной орхидеи, чей цветок с крупной желтой губой и более мелкими удлиненными пурпурно-бурыми боковыми лепестками действительно напоминает женскую туфельку (рис. 1). Cypripedium calceolus называют его ученые, дважды подчеркивая подобное сходство; родовое Cypripedium происходит от греческого cypripedilum — «башмачок Киприды (Венеры)», а латинское calceolus означает тоже «маленький башмак».

Рис. 1. Орхидея Венерин башмачок.

«Эта трава мне знакома, — уверенно сказал хозяин. — Мы зовем ее драповой галошей». Сама «галоша» не удивила ботаников. Все-таки между башмачком, пусть маленьким, и галошей сходство, как ни говорите, есть. А вот почему «драпова»? «Драпова — значит, очень хорошая, добротная», — объяснил лесник. И все стало на свои места, потому что здесь смысловая связь виделась уже, например, с дорогим в то время и практичным драповым пальто. Драп потерял свое первоначальное значение ткани, материала и превратился в некую меру качества.