Евгения Долинина - Амба. Хранитель Тайги

Уссури в несколько прыжков добралась до дерева. Она оттолкнулась мощными лапами от земли и вцепилась когтями в кору дуба. Тигрица быстро вскарабкалась на нижнюю ветку, перепрыгнула на следующую и затем исчезла в густой листве.

Крона дуба не пропускала ни солнечный свет, ни жужжание пил. Приятный полумрак зеленых стен встретил тигрицу тишиной и спокойствием. Золотая пыль медленно кружила вокруг Уссури. Тигрица прошла по узкому зеленому коридору и уткнулась в сплетенные из ветвей ворота. Двери сами распахнулись перед ней, и Хранительница вошла в покои Духа Леса.

Здесь, в самом центре кроны, из сердцевины могучего ствола рос тонкий молодой побег. Вокруг него кружило облачко золотой пыли. Побег светился изнутри. Радужные волны света исходили от него и озаряли покои Духа Леса. Они пробегали по стволу, меняли цвета и исчезали в кроне дуба.

Верхушку побега украшала изящная женская фигурка. Она вырастала из ствола от пояса. Из стройного девичьего тела торчали тонкие ручки-веточки, а за спиной свисала пара листочков. Листочки были явно не дубовыми, а сотканными из тонкой светящейся паутинки и напоминали крылья.

На длинной тонкой шее сидела миниатюрная девичья головка размером с перепелиное яичко. Черты ее лица были точеными. Ниточки бровей изящно изгибались над большими изумрудными глазами, а из макушки торчали во все стороны веточки. Сухие, корявые и совсем молодые, с ярко-зелеными листочками, они были похожи на растрепанные ветром волосы.

Эта удивительная лесная девочка была Духом Тайги.

Тигрица Уссури остановилась у входа и прислушалась. От Духа Леса струились убаюкивающие звуки музыки. Как будто кто-то лениво перебирал струны арфы. Лея была совершенно спокойна. На ее личике застыла блаженная улыбка. Глаза были прикрыты. Казалось, она спала. Но вдруг ее губы зашевелились.

– Уссури, сегодня был чудесный праздник! Амба такой шустрый! Ха-ха-ха! Он станет великим Хранителем Тайги! – не открывая глаз, обратилась Лея мягкой певучей речью к тигрице.

– Там Человек! Он пришел, чтобы убить тебя! – взволнованно ответила Уссури.

– Я знаю, – все так же спокойно пропела Лея.

– Ты такая могущественная! Нужно защищаться! – сказала тигрица.

– Ты же знаешь, я здесь, чтобы давать жизнь, а не отнимать ее, – ответила Лея.

Внезапно дрожь пронзила ствол дуба. Рев пил разорвал тишину. Тигрица бросилась к Лее. Она открыла пасть и сомкнула свои острые зубы у основания побега.

– Ах! – вскрикнула Лея и умолкла.

Уссури откусила побег от ствола дуба и зажала его в зубах. Радужный свет тут же погас, и покои Духа Леса погрузились во мрак.

В одно мгновение листья Дерева Жизни пожелтели, скрутились в узкие трубочки и засохли. Как будто кто-то нажал на выключатель, и в дубе погасла жизнь.

Амба увидел, как тигрица выпрыгнула из кроны дерева и мягко приземлилась рядом с чудовищем. Чудовище грызло ствол дуба и рычало. Но Хранительница даже не взглянула на него и прошла мимо с гордо поднятой головой. Она держала что-то в зубах. Тигрица несла это так осторожно, что Амба подумал, что это было что-то самое драгоценное в мире.

Уссури подошла к тигренку, наклонилась и осторожно разжала зубы. Тигрица положила на землю обычную, ничем не примечательную старую корягу. Амба удивленно посмотрел на нее. Сотни, а может и тысячи таких коряг он сгрыз, когда у него резались зубки.

– Спаси Лею, Амба! Теперь ты – Хранитель Тайги! – сказала Уссури.

Амба еще раз взглянул на корягу и теперь заметил среди копны тонких торчащих во все стороны веточек маленькую девичью головку. Она озорно смотрела на него своими большими изумрудными глазами, а ее крошечные пухлые губки изогнулись в кокетливой улыбке.

– Дух Леса – это ты? – спросил Амба.

Тигренок был удивлен. На церемонии благодарности Дух Леса казался ему самым могущественным и сильным на Земле. Но как эта маленькая хрупкая девочка могла управлять жизнью всей Тайги? Как она могла так легко поднять его высоко в небо?

– Какая ты… – Амба пытался подобрать слова, но растерялся.

– Красивая? Изящная? – мелодично пропела Лея.

– Нет! Маленькая! – ответил Амба и покраснел до кончика хвоста.

– Я предпочитаю «миниатюрная»! – сказала кокетливо Лея, и в ее глазах с еще большим озорством заплясали смешинки. На ее личике не промелькнуло и тени беспокойства. Как будто рядом не ревело чудовище и не было всего этого ужаса.