Зана Фрайон - Тот, кто крадётся во тьме [litres]

– Хороший пёс!

К реальности его вернули крики, доносящиеся из паучьего гнезда:

– Джаспер! Помоги! – звали одноклассники. – Мы не можем выйти!

Ударил гром. Дети испугались ещё сильнее. Джаспер достал из сумки кусачки и начал перерезать толстые, как верёвки, липкие нити паутины. Как только дыра стала достаточно большой, ребята бросились вон из темницы. Одноклассники столпились вокруг Джаспера, устроили ему всеобщие объятия, а потом они все вместе стремглав побежали обратно в школу. В этот миг им казалось, что в особняке вовсе не так уж плохо.

Джаспер не мог понять, как же остальным удалось разгадать подсказку. Надо бы спросить потом. Все ребята на радостях простят ему ошибку, но Сэффи и Феликс вряд ли забудут.

Джаспер стоял по стойке смирно рядом с учительским столом, за которым сидела Стэнка. Было трудно сказать, сильно ли она сердилась. Она не ругалась, просто смотрела на него, не мигая, своим обычным холодным взглядом. Потом взяла в руки указку и вдруг с треском сломала её пополам.

– Мистер Макфи, – произнесла она ледяным тоном. – Вы хоть понимаете, как вам повезло, что в школе нашлось противоядие от слизи октоглага? Мы его обычно не храним. О чём вы думали, когда уменьшали своих товарищей до размера насекомых?

Джаспер собрался возразить, ведь это не он их уменьшил. Но в глазах учительницы сверкнула такая злоба, что он не нашёл слов. Стэнка лечила Сэффи и Феликса противоядием в его присутствии. Для его друзей уменьшаться было очень неприятно, но когда пришлось увеличиваться обратно, это было в сотню раз хуже. Они росли так же, как и сжимались, по частям. На крохотных тельцах сперва выросли зелёные студенистые ноги, потом из этих ног вытекли новые туловища. Головы и руки выплюнулись из тел, будто сделанных из киселя. И только после этого – хлоп! – кисель затвердел, ребята снова стали такими же, какими были раньше. Только они были с ног до головы покрыты вязкой слизью. Они кашляли и выплёвывали слизь большими комками.

Всего несколько месяцев назад Джаспер так же смотрел на их обратное превращение. По вине монстра они окаменели. Тогда Стэнке тоже пришлось их лечить, чтобы сделать из каменных статуй живых детей. По сравнению с тем случаем сейчас, наверно, было не так больно, но выглядело отвратительно. Сейчас они оба уже выздоровели, только иногда чихали гадкой слизью. У Феликса голос стал каким-то писклявым, но врачи сказали, что это скоро пройдёт.

Мысли Джаспера прервал ледяной голос Стэнки:

– В школе «Дом монстров» воровство считается серьёзным проступком. Похищение собаки из псарни Мондрага. Кража октоглага из канализации… – Взгляд её становился всё более тяжёлым. – Как вообще можно было из подсказки понять, что нужно ловить октоглага? Вы учитывали, что подсказки были доставлены вам при помощи рогатки? Вы хотя бы прочли записки? Мы ведь проходили монстров, у которых слабое место – пупок. Вы совершенно забыли об этом? Грабберграйнд теряет волю от малейшего прикосновения к животу. Мгновенно засыпает, спит долго и крепко.

Признаться, Джаспер довольно смутно помнил, как Стэнка что-то говорила про слабые места. Было это давно, на одном из первых занятий по предмету. Что касается рогаток, о них он даже не задумался. Чего ещё ждать от вредных префектов? Повезло, что Феликс знал стих. Жаль только, что команда ошиблась и поймала не того восьмилапого, которого было нужно.

– Октоглаг не ползёт и не крадется, он скользит и прыгает! Вы же своими глазами его видели! – раздражённо шипела Стэнка.

Джаспер покраснел и пробормотал невнятно:

– Теперь понятно, когда вы объяснили…

– Октоглаг даже людей не ест! – продолжала учительница. – Это монстр для прочистки труб, а теперь трубы забились. Потому что вы его украли! Господин Голаг очень расстроен. Он внёс вас троих в список дежурных по туалетам, будете чистить стоки вручную.

«Надо же, – подумал Джаспер, – кто бы мог подумать! Только в „Доме монстров“ учителя могли спустить монстра в унитаз с благой целью поддержать чистоту».

– Проникновение со взломом в закрытое помещение, вандализм… – перечисляла Стэнка совершённые троицей нарушения.

В эту трудную минуту Джаспер старался держать в памяти роковую кипу писем, отправляющихся на сжигание. Гнев помогал ему не терять решительность.

– Да. Письма… – Стэнка закатила глаза. – Напрасно вы делаете столь поспешные выводы.