Анвар Абиджан - Аламазон и его пехота

— А разве они тоже пойдут с нами? — спросил Аламазон.

— А вы как думали? — раздался голос сверху. Это Тапочка, высунувшись в окно, слушал их разговор. — Конечно, пойду!

— И я! — выглянул из окна Ушастик.

— Я тоже! — воскликнул Например.

— Но ведь это опасно. Там неприступные стены, водопады!

— А разве быть призраком пророка Мадумара было легко? — рассмеялся Ушастик. — У нас за плечами кое-что есть!

— Ну что же… — заговорил Аламазон в волнении. — Мне ведь тоже нелегко было бы расстаться с вами всеми… Раз так, то я могу сказать только одно: вперед, мои пехотинцы! Священный поход продолжается!

Аламазон открыл глаза. Но вместо светло-голубого потолка, густо унизанного бирюзой, он увидел смутные очертания влажных неприветливых глыб, нависшие над ними.

«Разве мы не во дворце?» — подумал он в сонном забытьи, все еще не веря своим глазам и надеясь увидеть огромные комнаты прекрасного дворца в Юлдузстане. Но не было вокруг ни мраморных плит с золотистыми изображениями персика, не великолепных белых статуй на фоне темно-зеленой травы, ни ослепительных стен, горящих рубиновыми изломами. Была тесная пещера, в которой они накануне заснули.

Ишмат спал, чмокая во сне губами. Когда Аламазон приподнялся, он пробормотал: «Принеси теперь шашлык», и это окончательно взорвало нашего отважного мушкетера.

— Ну-ка вставай! — закричал он, изо всех сил дергая своего спутника. — Сколько можно спать?

— А-а? — сонно бормотал Ишмат, но глаза его были закрыты. — Зачем разрушать кухню? Отпустите меня!

— Опять тебе чудится кухня и шашлыки! — Аламазон продолжал трясти его. — Где Феруз и Хазина? Где Хумо Хартум? [8] Хартум — означает хобот.

— Йе-йе! Что ты мелешь? — теперь уже окончательно проснувшись, удивился Ишмат. — Что за Хартум!

— Не притворяйся! — Аламазон никак не мог поверить, что все только что пережитое им было только сном. — Куда делись ребята, которые пели с нами в ансамбле? Может, ты их тоже не знаешь?!

— Никаких ребят не знаю, а вот зачем ты разрушил кухню, где мы жарили такие вкусные шашлыки?

Они спорили, повышая голоса, пока не обессилели. Потом поняв, что нужно как-то выбираться отсюда, ползком отправились в обратную сторону.

Там, возле пещеры, их и нашли жители Таштака, которые отправились на поиски пропавших ребят, обыскивая одну пещеру за другой.

Когда родители увидели своих детей, Аламазон и Ишмат продолжали спор, возникший в тесной пещере, когда они пришли в себя.

— Ну как же ты не знаешь господина Хумо? — доказывал Аламазон; — Ведь если бы не он, ты навсегда остался бы прислугой Грязнули Первого?

— Не знаю, какой там грязнуля, — кипятился Ишмат, — но он разрушил кухню в тот момент, когда мы изобрели новое блюда в стране Горячего Шашлыка!

Услышав такое, отец Аламазона, уже расстегивавший ремень, чтобы хорошенько проучить беглеца, растерянно опустил руки, а мать Ишмата заплакала в голос. Люди переглядывались, не зная, что случилось с мальчиками. И тогда вмешался профессор Агабек Туркони:

— Не троньте их, — заговорил он. — Немного времени — и все пройдет, верьте моему слову!

Он подошел к Аламазону и с любопытством спросил:

— Ну что, мой племянник-похититель? Где ты побывал? Что видел?

Аламазон доверчиво взглянул на Агабека Туркони:

— Вы должны мне поверить, что я и в самом деле побывал в Юлдузстане — огромной подземной пещере, где нет солнца. Там очень красиво, драгоценных камней везде полным-полно, много золота и серебра. Даже у простых людей тарелки из золота, и это никто не считает за драгоценность. Но они никогда не видели звезд, не знают, что такое настоящее небо. Я обещал своим друзьям показать белый свет и уже собрался вместе с ними в поход, но вот как оказался опять в пещере — хоть убейте, не пойму! А еще этот Ишмат, который притворяется, будто ничего знать не знает о Юлдузстане!

— Успокойся, мой мальчик! — заговорил дядя. — Я верю тебе. Отдыхай, а потом мы снова поговорим о Юлдузстане!

Но Аламазон, словно влекомый странной силой, направился к Кочкарсаю. На берегах никого не было видно, только пастух Усман невдалеке сидел возле отары.

— Скажите, вы не видели в сае труп? — спросил Аламазон.

— Н-ет, не-ет, — испуганно ответил пастух Усман. — Но не дай аллах мне стать лгуном — труп овцы я видел.

— Провалиться мне на месте, это был Бурбулит! — взволнованно воскликнул Аламазон.

— Бурбулит? Это какой породы баран?