Патриция Рэде - Всё о непослушных принцессах и коварных драконах

— Да, неприятно, — вежливо откликнулась Симорен.

— А что ты собираешься делать со своими неприятностями? — спросила лягушка.

— С замужеством? Не знаю. Я пыталась говорить с родителями, отговорить принца. Ничего не вышло.

— Говорить, отговорить... — проворчала лягушка. — Разговоры дела не заменят. Надо не говорить, а действовать! Так что ты намерена делать?

— А что ты мне посоветуешь? — растерянно спросила Симорен.

— Вызови принца на дуэль! — предложила лягушка.

— Он меня победит, — покачала головой Симорен. — Вот уже четыре года, как мне запретили заниматься фехтованием.

— Тогда преврати его в жабу!

— На уроках волшебства я успела только научиться тому, как стать невидимкой, — грустно ответила Симорен. — А превращениями заняться не успела.

Лягушка выпучила от удивления глаза.

— Так ты ничего не умеешь?

— Я умею делать реверансы, — с отвращением стала перечислять Симорен. — Я знаю семнадцать колен и семьдесят семь па в бальных танцах. Я изучила девяносто девять способов соглашаться с послом Катая, ничего на самом деле не обещая ему. Я знаю сто сорок три шва и стежка в вышивании. И наконец, умею готовить вишневый компот!

— Вишневый компот? — пустила слюнки лягушка и тут же проглотила пролетавшую мимо мушку.

— Это единственное, чему я успела обучиться у королевского повара, прежде чем папа-король запретил мне ходить на кухню, — объяснила Симорен.

Лягушка поискала глазами новую добычу. Ничего подходящего не заметив, она проквакала:

— Плохи твои дела. Придется сбежать.

— Сбежа-ать? — ахнула Симорен. — Этому я не училась.

— Тогда выходи замуж за принца Терандила, — черство заявила лягушка.

— Но, может быть, я найду какую-нибудь уловку, чтобы избежать свадьбы?

Лягушка с презрением глянула на принцессу.

— Последний раз спрашиваю, хочешь моего совета или нет? — сердито вопросила она.

— Да, да, пожалуйста! — горячо воскликнула Симорен, а про себя подумала, что, в конце концов, следовать лягушачьему совету вовсе не обязательно.

— Иди по главной дороге. Выйдешь из города и пойдешь в обратную сторону от гор, — затараторила лягушка. — Вскоре ты наткнешься на маленький очаровательный домик, окруженный серебряными деревьями с листьями, выточенными из настоящего изумруда. Ни в коем случае не останавливайся, иди мимо и не отвечай, кто бы тебя ни звал. Продолжай идти до тех пор, пока не доберешься до бедной лачужки-развалюшки. Постучи три раза в дверь, два раза щелкни пальцами и смело входи. Там ты найдешь тех, кто сможет помочь тебе. Если, конечно, вежливо попросишь, а у них, на твое счастье, будет подходящее настроение. Прощай!

Лягушка распласталась в воздухе и бухнулась в самую середку пруда.

— Спасибо большое! — прокричала ей вслед Симорен.

Обдумывая странный совет лягушки, она пошла обратно к замку.

Остаток дня прошел в примерках и суете взволнованных фрейлин, и к вечеру Симорен готова была всех растерзать. Доконал ее торжественный ужин, где надо было сидеть рядышком с принцем Терандилом и слушать бесконечные хвалебные речи в его честь. И Симорен вспомнила лягушачий совет. Теперь он ей уже не показался таким странным.

Поздним вечером, когда почти весь замок спал крепким сном, Симорен сунула в узелок свою самую любимую корону и дюжину носовых платков. Потом она покопалась в тетрадках, где записывала уроки волшебства, и осторожно, по слогам произнесла заклинание, помогающее стать невидимкой. Кажется, получилось! Но Симорен так давно не занималась волшебством, что ни в чем не была уверена. На всякий случай на цыпочках, чтобы не поднимать шума, она пробежала по коридорам и выскользнула из замка.

К утру Симорен была уже довольно далеко от города. Теперь она произнесла заклинание наоборот и вновь стала видимой. Принцесса быстро шагала по главной дороге. Было жарко и пыльно, и Симорен пожалела, что вместо дюжины носовых платков не взяла бутылочки с водой.

К полудню она заметила впереди небольшую рощицу. Прохладная тень так и манила. Симорен решила отдохнуть немного и свернула с дороги. Дойдя до рощицы, она вдруг увидела, что деревья выкованы из тончайшего серебра, их сверкающие зеленые листья выточены из цельных изумрудов. Посреди рощицы стоял восхитительный золотой домик с парчовыми золотыми занавесками на окнах.

Симорен уже хотела было присесть в тени деревьев рядом с домиком, как оттуда раздался нежный женский голосок:

— Милочка, ты выглядишь такой усталой, измученной жаждой. Входи, садись и раздели со мной мою трапезу.