Мария Крюгер - Ухо, дыня, сто двадцать пять!

Петрек и Мачюпа подскочили к нему.

– Ой, может, вы знаете? Или можете нам помочь?

Продавец Шаров с минуту молчал и смотрел на х изучающе.

– Ведь вы были в разных Командах. И воевали между собой. При этом, честно говоря, Космаля не

всегда вёл себя по-рыцарски.

– Это сейчас неважно, – пробормотал Петрек. – Он бы наверняка исправился, только бы нашёлся.

– Конечно, исправился бы, почему не исправиться? – горячо подхватила вся Команда.

– А готовы ли вы совершить что-нибудь очень трудное, чтобы Космаля вернулся?

– Мы готовы, – твёрдо заявили все ребята.

– Ну, тогда я вам что-то скажу. – Продавец Шаров, казалось, всё ещё колебался. – Что-то скажу, – повторил он. – Помните ли вы ту вашу вызывалку, которую так любил Яцек Космаля?

– Ухо, дыня! – закричали ребята хором. – Конечно, помним! Только мы уж в неё больше не играем. Никто в классе никого не вызывает.

– А что бы было, если бы кто-то вас ещё раз вызвал? На очень трудных условиях. Но чтобы эта вызывалка была ценой возвращения Космали. Вы бы согласились?

– Согласились бы, – ответили они дружным хором.

– И даже если была бы очень, очень трудной?

– А хоть какой трудной, – подтвердили ребята. – Мы на всё готовы.

– Ну, тогда слушайте внимательно. – Продавец Шаров поднял вверх руку. – Вызывалка начинается: Ухо!

Члены Команды, не задумываясь, схватились за уши.

– Дыня!

Делать нечего, пришлось хвататься за нос.

– А теперь внимание, – Продавец Шаров произнёс громко и чётко: – Сто двадцать пять. -

Ребята поглядели друг на друга. Выполнить такой вызов было почти невозможно. Но ведь от этого зависело возвращение Космали! И толстый Мачюпа первым начал скакать, а за ним Петрек, и Юлька, и остальные члены Команды.

Но едва они успели подскочить всего несколько раз, произошло неожиданное. Маленькая жёлтая такса Продавца Шаров бросилась к нему и стала громко лаять. Она дёргала его за брюки, вертелась между скачущими Сыщиками, словно хотела помешать им, и снова возвращалась к нему.

– Ну что, Космаля? – спросил Продавец Шаров. – Не хочешь, чтобы они так мучились? Стыдно тебе? Я рад, что ты всё понял. Ну ладно, ладно. Сейчас они перестанут скакать. Слушайте, – он махнул рукой, – остановитесь! Я снимаю вызов. Знаю, что вы готовы выполнить его целиком, чтобы спасти Яцека Космалю. А он не может смотреть, как его товарищи мучаются. Не верите? Это так, уверяю вас. Яцек Космаля здорово изменился. Поглядите, как он расстроен.

И Продавец Шаров показал на жалобно скулящую таксу.

– Но ведь это не Яцек, а только пёс! – удивился Войтек.

– Ах да, – рассмеялся Продавец Шаров, – я ведь забыл снять и ту вызывалку, которую сказал когда-то Яцеку. Внимание: пять, двадцать, сто, дыня, ухо!

«Вы сказали всё наоборот!» – хотел крикнуть Мачюпа, но не успел, так как опять произошло нечто неожиданное. На том самом месте, где только что был жёлтый пёсик Продавца Шаров, теперь стоял на четвереньках не кто иной, как Яцек Космаля собственной персоной. Он выглядел несколько неуклюже и даже ещё потихоньку скулил, но только какие-то секунды, потом он встал прямо и улыбнулся всем.

– Привет, – сказал он как ни в чём не бывало. – Привет. Я рад, что я снова с вами. Правда, правда. И большое вам спасибо, ребята. И тебе, Юлька. Только благодаря вам я снова такой, как был раньше. И Гапу надо поблагодарить. Давай лапу и дай-ка я тебя поцелую, хоть в ухо. Ты хорошая псина. И ещё я тебе скажу, Гапуля, знаешь? Я больше не буду бросать камнями и каштанами в собак. Кто

знает, может, собака чувствует и помнит гораздо больше, чем мы предполагаем. Это я и вам говорю, ребята. Ну ладно. А где же Продавец Шаров?

Все быстро обернулись. Но Продавца Шаров уже не было. Осталась только связка воздушных шаров на палке, прислонённой к стене. К палке была привязана записка: «Возьмите себе по одному шару».

И они взяли. Каждый по одному. Но прежде, чем они донесли их до дому, шары исчезли, будто растворились в воздухе, а сами ребята уже ничего не помнили из того, что произошло возле школы: ни как искали Яцека Космалю, вождя Команды Силачей, ни как Продавец Шаров превратил его снова в мальчика.

Сам Космаля тоже ничего не помнил. Дома у него все вели себя так, словно он никогда и не исчезал. Словно никогда ничего не случалось.

Но что-то всё же должно было случиться. Во всяком случае, ясно одно: и в школе, и дома Яцек Космаля стал совсем другим, перестал досаждать товарищам и собакам, совсем забросил игру в вызывал-ку. А насчёт вызывалки надо ещё сказать: так же быстро, как она распространилась по школе, так быстро она и исчезла. Теперь уж никто в неё не играет. Видно, надоела всем.