Вольфганг Хольбайн - Магический шар

— Что именно вы подразумеваете под словом «замышляет»? — спросил он.

Кьюб пожал своими широкими плечами.

— Понятия не имею, — признался он. — Но если Огонь собирается что-то сделать, то это не сулит ничего хорошего. Папильотка! Ненормальная навозная муха, что ты делаешь? Прекрати наконец!

— Я б-б-бы с р-р-радостью, — пропищала эльфочка, размахивая руками.

— Я не думаю, что он снова будет безобразничать, — сказал Фемистокл. — После того как он пообещал отцу впредь вести себя хорошо.

Он был уже почти уверен, что постамент под Магическим Шаром дрожит, и, обращаясь к эльфе, добавил:

— В самом деле, будет лучше, если ты прекратишь.

— Н-н-никаких проблем, — пробормотала эльфа и тут же потеряла равновесие. Проиграв в борьбе с Шаром, она с пронзительным визгом рухнула вниз.

Фемистокл вскрикнул и подскочил, чтобы поймать эльфочку. Кьюб испуганно ахнул и сделал прыжок в том же направлении, а Папильотка, которая наконец вспомнила, что она всё-таки эльфа и умеет летать, резко взмыла вверх — как раз между ладонями Фемистокла и так близко от его лица, что он вздрогнул и чуть не потерял равновесие.

Нет, всё-таки потерял, когда Кьюб, словно пушечное ядро (только весьма бесформенное ядро с растрёпанными волосами), врезался в него сзади, как раз под коленки. Ноги волшебника подкосились, он застонал, наткнувшись на край своего заваленного всякой всячиной стола, и попытался за что-нибудь ухватиться. Тут ему под руку попалась мраморная тумба, на которой лежал Магический Шар. Она зашаталась, покачнулась в одну сторону, потом в другую — и, как в замедленном кино, упала. Фемистокл ахнул. Он неудачно плюхнулся на пятую точку, некоторое время сидел с ошарашенным видом, а потом услышал глухой удар о столешницу, за которым последовал подозрительный звук — будто катится что-то тяжёлое. Этот звук всё усиливался. Волшебник испуганно запрокинул голову и увидел, как его Шар размером с футбольный мяч, скатившись с края стола, летит прямёхонько ему на голову.

— Ничего себе! — пискнула Папильотка, причём ни разу не заикнувшись.

Магический Шар звонко ударился о лоб Фемистокла — бум! — и, отскочив, словно резиновый мяч, полетел вверх. У Фемистокла из глаз полетели искры, но он, не растерявшись, одной рукой придержал съезжающую с головы шляпу, а другой попытался поймать Шар.

И, может, ему это и удалось бы, если бы Кьюб тоже не кинулся ловить Шар. Гном промахнулся, однако подскочил достаточно высоко и, достав Шар кончиками пальцев, изменил траекторию его полёта. Таким образом, вместо того, чтобы упасть в руку Фемистокла, Шар пролетел мимо, ударился о его колено и опять подпрыгнул, словно резиновый мячик Фемистокл вскрикнул от боли — но с удивительной ловкостью вскочил на ноги, лихорадочно пытаясь поймать Магический Шар. А тот, не долетев до потолка, остановился и стал падать вниз с громким свистом, словно бомба.

Если бы он сейчас упал на пол, он бы точно разбился. Шар хоть и был Магический, но всё же стеклянный. В отчаянии волшебник рванулся к нему с вытянутыми руками, и Кьюб, который, видимо, чувствовал свою вину за случившееся, тоже сделал огромный прыжок, на какой только способен гном.

И всё-таки прыжок был недостаточно высоким, потому что Кьюб снова с размаху налетел на Фемистокла. Оба со стоном рухнули на пол, и Шар беспрепятственно продолжил своё падение на каменные плиты.

— Я его поймаю! — пискнула Папильотка. Похожая на стрекозу-переростка, она сделала крутой вираж и перегнала Шар, когда он был в полуметре от пола.

— Не беспокойтесь, я уже его… о… о… ох!

— Нет, только не это! — пробормотали одновременно Фемистокл и Кьюб. Но было уже поздно.

Папильотка действительно успела подлететь под падающий Шар и даже перевернулась, чтобы подставить под него руки. Возможно, она и поймала бы его, будь она ростом больше, а Шар размером меньше (причём намного меньше). Но, к несчастью, Папильотка была меньше ладони, а Магический Шар был размером с футбольный мяч и весил раз в сто больше эльфы.

— Ну вот, теперь он заработает!

Том отложил в сторону паяльник и оценивающим взглядом осмотрел результат своего труда. Результат был так себе, отметила Ребекка, но, разумеется, вслух этого не произнесла. Нервы у Тани и так были на пределе, и её можно было понять, глядя на то, что стало с компьютером.

Том вот уже три часа пытался починить сломанный ноутбук: что-то подкручивал, припаивал и выпрямлял. Ему удалось установить отломанный монитор и вправить на место отлетевшие клавиши (причём некоторые даже на свои места). Однако результат оставлял желать лучшего. Трещина в углу монитора была кое-как заклеена скотчем, а сам компьютер скособочился, будто слишком долго лежал на солнце.