Джон Коннолли - Сэмюэл Джонсон и врата ада

— Погоди, — остановил его Виктор. — Я заметил… Нет! Это еще что такое?! Что происходит?

На глазах у них с Эдом данные словно бы сами собой переписывались. Последовательность кодов изменялась: нули превращались в единицы, а единицы — в нули. Оба ученых лихорадочно пытались остановить череду изменений, но это было невозможно.

— Какой-то вирус, — сказал Виктор. — Он заметает следы.

— Должно быть, кто-то взломал систему, — высказал предположение Эд.

— Я помогал делать эту систему, — заявил Виктор, — но даже я не смогу ее взломать. Во всяком случае, вот так.

А потом, не прошло и минуты, изменение кода завершилось. Эд попытался снова вызвать на экран изображение частицы, отделяющейся от общего потока, но на этот раз на экране появилось лишь изображение огромного туннеля, и протоны вели себя в нем в точности так, как им полагается.

— Надо об этом доложить, — сказал Эд.

— Знаю, — отозвался Виктор. — Но у нас нет никаких доказательств. Ничего, кроме наших слов.

— Разве их недостаточно?

Виктор кивнул.

— Возможно, но… — Он уставился на экран. — Что это означает? И кстати, куда она подевалась?

— И что это за запах?..

Ученые были не единственными, кто наблюдал за коллайдером.

Внизу, во мраке, где скрываются наимерзейшие твари, за строительством коллайдера с большим интересом следило древнее Зло. Сущность, обитавшая во тьме, имела множество имен: Сатана, Вельзевул, Дьявол. Существа, обитавшие вместе с ним, знали его под именем Отца Зла. [6] Отец Зла — для тех, кто в этот день «болел» и не ходил в школу, — означает в данном случае «враг всего живого». Кстати, когда слово берут в кавычки в такой ситуации, как я взял слово «болел», это означает одно: пишущий не верит, что это правда. В данном случае я знаю, что на самом деле вы в тот день не болели. Просто очень хотелось поваляться с утра и посмотреть детские передачи. Потому я и пишу «болел», а не просто болел. Если вам хочется кого-то позлить, можете изобразить кавычки: поднимите по два пальца на обеих руках и слегка пошевелите ими, как будто щекочете под мышками невидимого эльфа. Например, если мама зовет вас ужинать, а вы обнаруживаете на столе брокколи и вареную рыбу, можете сказать ей: «Ладно-ладно, съем я этот „ужин“», — и изобразить кавычки. Маме это очень понравится. Так и представляю себе, как она смеется. (Прим. авт.) Отец Зла сидел во тьме очень долго.

Он существовал за миллиарды лет до людей, динозавров или даже маленьких одноклеточных организмов, которые в один прекрасный день решили стать большими многоклеточными организмами, а потом создали литературу, живопись и назойливые рингтоны для мобильников.

Он наблюдал из глубин пространства и времени — ибо камень, огонь и почва, вакуум, звезды и планеты не преграда для него, — как на Земле возникла жизнь, как деревья потянулись к небу и океаны наполнились живыми существами, и ненавидел все это.

Он желал положить этому конец, но не мог. Он был заключен в узилище, возведенное из пламени и камня, в окружении подобных себе тварей: одних он создал из собственной плоти, другие же были изгнаны во мрак за злобу и коварство, хоть никто из них и близко не мог сравниться с Отцом Зла. Немногие из легионов демонов, обитавших с ним в этом далеком огненном царстве, когда-либо видели Отца Зла воочию, ибо он пребывал в самом глубоком и самом дальнем уголке ада, где предавался размышлениям, строил планы и ожидал возможности вырваться.

И вот, после долгого томления, он сделал первый шаг.

Сэмюэл с Босвеллом расположились на стене возле дома четы Абернати и наблюдали за улицей. Стоял тихий вечер, люди в большинстве своем уже сидели по домам и пили чай, поэтому наблюдать было особо не за чем и делать особо нечего. Сэмюэл покачивал ведром и слушал тишину — а тишина, как всем известно, не то же самое, что отсутствие звуков, поскольку она включает в себя весь шум, который человек ожидает услышать, но не слышит. [7] Что-то вроде старого вопроса о том, производит ли шум падающее в лесу дерево, если этот шум некому услышать. Конечно, предполагается, что единственное существо, с которым стоит считаться, когда речь заходит о падающих деревьях, — это человек, а всякие там мелкие пичужки, разнообразные грызуны и кролики, которые очутились в неподходящее время в неподходящем месте и получили падающим деревом по голове, внимания не заслуживают. В XVIII веке некто епископ Беркли заявил, что предметы существуют только постольку, поскольку есть глядящие на них люди. Из-за этого многие ученые смеялись над епископом Беркли и его идеями, которые считали глупостью. Но согласно квантовой теории — это такое очень продвинутое направление в физике, занимающееся атомами, параллельными вселенными и тому подобными вещами, — епископ Беркли вполне может быть прав. Квантовая физика предполагает, что дерево существует во всех возможных состояниях одновременно: в виде золы, опилок, бревна и в форме маленькой деревянной уточки, которая крякает, если ее тянуть за собой. И невозможно узнать, в каком именно состоянии оно пребывает, пока на него не взглянешь. Иными словами, невозможно отделить наблюдателя от объекта наблюдения. (Прим. авт.)