Деби Глиори - Чисто убийственное зло

— На данный момент у нас и этого нет, — мрачно произнес синьор Стрега-Борджиа.

— Можно воспользоваться моей палаткой, — сказала Пандора. — Или арендовать фургон…

— НЕТ! — рявкнул Ффуп. — Если вы думаете, что я буду спать в палатке в декабре, то советую вам подумать получше. — В подтверждение своих слов дракон стукнул лапой по столу, вызывающе глядя на собравшихся.

Никто и не заметил, как маленький стеклянный пузырек, подпрыгнув от удара, свалился со стола и разлетелся вдребезги, ударившись о каменный пол. Никто не заметил, как его содержимое растеклось маленькой лужицей и впиталось в трещины пола. Не ведая того, какой ужасающей цепи событий положила начало его подростковая вспышка раздражения, Ффуп продолжил:

— И почему, по-вашему, я должен мириться с необходимостью быть запертым в жестяной банке? Фургон? Тьфу… плевал я на это.

Миссис Маклахлан направила на дракона взгляд василиска.

— Ффуп… — предостерегающе проронила она.

Дракон порозовел и словно съежился внутри своей чешуйчатой шкуры.

— Ээ… да, — проблеял он. — Фургон… ммм, прелестно. Забавно . Если подумать, мне даже нравятся люди в консервных банках…

Уже было далеко за полночь, когда мистер Пайлум-Хэйт пересек опустевший ров Стрега-Шлосса и выехал на своем «BMW» из раскрытых ворот на ухабистую дорогу, петлявшую в направлении к Окенлохтермакти. Пайлум-Хэйт зажег вонючую сигарилью и откинулся на черную кожаную спинку сиденья. Он нажал кнопку на приборной панели, и дисплей автомобильного телефона тут же услужливо засветился. Приглушенный сигнал набора затрещал изо всех восьми динамиков, спрятанных в салоне.

— Ну же, возьми трубку, возьми трубку, — поторопил он, выдыхая клуб зловещего бурого дыма, временно заглушившего могучий запах лосьона, неотделимый от сущности Пайлум-Хэйта.

Сигнал набора прекратился, и из динамиков раздался женский голос.

— Резиденция Белла-Виста, на проводе Вадетта.

«Только не Вадетта, — мысленно застонал Пайлум-Хэйт. — Боже, пошли ей ларингит…» Внутренне собравшись, он отозвался:

— Привет, золотко. Сам дома? Это Хью — Хью Пайлум-Хэйт.

На другом конце линии послышался стук льдинок — кто-то отхлебнул большой глоток из стакана.

— Ах, это ты, Хэй… — донесся ответ. — Хэй . Крошка Хэй. Ты бы лучше перезвонил завтра в офис. Винсенту не нравится, когда ему звонят ночью.

— Послушай, золотко… — Пайлум-Хэйт вдруг заметил, что жует кончик сигарильи, сдерживая себя, чтобы не заорать, выбросить телефон из окна машины, а затем врезаться в ближайшее дерево. — Я знаю, что сейчас поздно, но мне необходимо перемолвиться словечком с Винни. Дело срочное.

Вновь раздался стук ледяных кубиков.

— Что? Что такое, Хэй? Почему бы тебе не рассказать мне , а уж я решу, важно это или нет, и тогда передам ему… — Тук, тук, дзинь .

Глубоко вздохнув, Пайлум-Хэйт заложил крутой вираж, почти увернувшись от особенно глубокой выбоины на дороге.

— Вадетта, киска, не думаю, что тебе стоит напрягать свою пустую… прости, прелестную головку этим делом. Просто скажи ему, чтобы взял трубку, — пожалуйста , — взмолился он.

Тук, дзинь, бульк.

Вадетта, похоже, долго раздумывала над этим предложением — ровно столько, чтобы глоток спиртного скользнул в горло и проплыл по пищеводу, а затем, безо всякого предупреждения, завопила:

— ВИННИ! Это тот МАЛЕНЬКИЙ ЗАДАВАКА!

— О-о-о, мои уши, — простонал Пайлум-Хэйт, оглушенный стереовоплем Чокнутой Вад.

— Ну что там? Это ты, Хью? Что за вопрос у тебя? Не дай бог, какая-то ерунда — ты мешаешь мне смотреть дартс. — До Хью донесся гром аплодисментов, и чей-то голос объявил: «Сто восемьдесят!»

— Буду краток, Винни. — Пайлум-Хэйт притормозил и пополз за патрульной машиной, которая выскочила на дорогу впереди него. — Речь идет о местечке, на которое ты положил глаз — ну, тот большой старый замок возле залива…

Раздраженный крик Винни не дал ему закончить:

— Отойди, Вадетта! Перестань танцевать перед экраном — мне не видно игру !

Пайлум-Хэйт выпучил глаза. Ему представилась сценка в доме Винсента. Зрелище Вадетты, которая закрывает картинку на телеэкране, покачиваясь и извиваясь перед ним, относилось к разряду вещей, которые могут вызвать ночной кошмар. «Бедный Винсент, — подумал он, — какой чудовищный вкус на женщин».